Поезд прибывает на конечную станцию. Пассажиры покидают вагон. А меня отец удерживает:
– Не спеши.
В опустевший вагон входит женщина в форме – дежурная по платформе, строго смотрит на нас:
– А вы, граждане?! Выходим, выходим!
– Одну минуточку. – Отец вынимает служебное удостоверение, показывает дежурной, и тут же спрашивает, – Стоянка?
– Тридцать секунд, – бойко отвечает дежурная.
– Успеем, – говорит отец.
Он поднимает сидение там, где на стене изображён маленький красненький огнетушитель и показывает мне в углу отрывшегося ящика огнетушитель, а рядом, заложенный за специальную скобу – ключ, открывающий все вагонные двери.
Мы с отцом выходим на платформу, подходим к первому вагону, к кабине машиниста. Отец стучит в стекло кабины и вновь показывает своё удостоверение, а потом говорит машинисту:
– Продемонстрируйте-ка самоспасатель.
Машинист кивает и вынимает из шкафчика, похожего на аптечку, самоспасатель: пустую резиновую голову с круглыми стеклянными глазами, с коробкой клапанов вместо рта и носа, с хоботом рифленого шланга и небольшим синим баллоном на конце недлинного хобота.
– Спасибо, – говорит папа, и мы уходим.
Потом, когда мы уже поднимаемся по эскалатору, отец говорит мне:
– Главное – выжить. Когда наступает кризисная ситуация, грозящая гибелью – узнай её. Если сомневаешься – считай, что она наступила. И сосредоточься на том, чтобы выжить.
Конец воспоминания.
Итак, я стоял у кафедры в небольшом, но вместительном конференц-зале центрального офиса одного из крупных банков. Зал заполняли офисные работники младшего и среднего уровня. Они смотрели на меня, они обсуждали меня, и всё же чего-то ждали от меня. Их внимание, сходившееся на мне, было таково, что они сразу же смолкли, стоило мне поднять руку.
И я сказал им, не выдав своей внутренней полуулыбки:
– Полагаю, вы все хотели бы выжить в критической ситуации, которая может возникнуть в этом здании. Критическая ситуация – ситуация угрозы жизни. В вашем здании такая ситуация вполне возможна. Три высоких этажа. Лифтов нет. Возможность установить аварийные лифтовые кабины для всех сотрудников – отпадает. Это плохо. Но лестницы широкие – это хорошо.
Подумав, я снизошёл до некоторой степени пояснения:
– Любое здание – это ловушка, потенциально несущая смерть тем, кто в нём находится. В нём может быть сколько угодно тепло, сухо, удобно. Но стоит случиться пожару, землетрясению, взрыву, химическому задымлению – и здание становится смертельно опасным. Потому что имеет свойство гореть, задымляться, рушиться. И выход тогда один: как можно скорей покинуть эту ловушку. В случае, когда возникает критическая ситуация.