За спиной послышались продолжительные овации – похоже, Норман «прошёл по пятакам»4. Затем с двух сторон я почувствовал возню – Бьёрн оставлял меня, но уже не одного – слева изготавливался для стрельбы Магнус Мосс.
Нервы дали сбой, и это отразилось на следующем выстреле – снова габарит. Два глубоких вздоха – стоп! Остался последний выстрел! Сам не понял, как это случилось – нахлынуло сиюминутное безразличие, и, особо не заморачиваясь, выстрелил. «Плывун сознания» – так я называю про себя это состояние; бывает у меня такая ответная реакция организма, если чересчур себя контролирую.
«Да что же ты будешь делать?! Это уже второй раз такое!» – поругался я на себя.
Действительно, в такой гонке это очень много. Усталость, эмоции! Да и гонка – такая! Идёшь, как по краю пропасти, и тебя сковывает страх ошибки.
«Сергей Дмитриев закрывает все мишени и пускается в погоню за Норманом! Качает головой Серёжа – не доволен собой. Но ещё не всё потеряно, не всё потеряно!» – надрывался комментатор.
Бьёрн уже прошёл первую после стрельбища отсечку и скрылся за разноцветными флагами болельщиков. Впереди только четыре километра бескомпромиссной борьбы. Тактика одна – бежать что есть прыти. Ничто больше не сдерживает, кроме усталости. А она-то как раз и пронизывала моё тело.
«Отче, прошу тебя, дай сил!»
Расстояние между мной и норвежцем не убывало; оно сокращалось между мной и шведом – Мосс шёл в пятнадцати секундах отставания. По телевизору смотришь – кажется, что расстояние между нами очень мало, особенно когда мы стали взбираться на холм. И правильно кажется – ведь преследуемый, то есть я, иду из последних сил – тку ковёр из собственных нервов.
Детский звонкий голос перекричал всеобщий галдёж и стук барабанов:
– Россииия!
Этот детский голосок на некоторое время выключил меня из гонки – переключил на другие мысли. Я вспомнил Севу, который, не сомневаюсь, болеет сейчас за меня. Сжимает своими маленькими кулачками подлокотники инвалидной коляски, кричит, как будто я его могу услышать. Представил, как волнуется он, то подъезжая к телевизору, то откатываясь от него, не замечая на полу проводов…
Потом калейдоскоп мыслей привел меня в больницу: нас, как звёзд биатлона, пригласили на старт благотворительной акции. Было много трогательных и печальных моментов. Особенно запомнились слова Севы: «Когда сделают операцию, я буду заниматься биатлоном!» – пообещал он.