– Сёма, – позвал он мальчика. – Давай ко мне бегом.
Усадив ребёнка на койку, моторист строго наказал:
– Отсюда ни шагу, как стрелять начнут, прячься под койку, здесь бронелист, – Потапов для убедительности постучал по переборке, – и никакая сволочь тебя не достанет. А я здесь в соседнем отсеке буду. Не бойся.
Потрепав по голове ребёнка, моторист побежал к себе. Сёма лёг на бок и укрылся с головой одеялом. Наверху слышались команды, лязгало, готовясь к бою оружие, а катер всё набирал ход, разрезая кипящую бурунами речную воду.
Когда раздался знакомый вой самолётов и по палубе защёлкали пули, Сёма скинул одеяло, он не стал прятаться под койку, мальчик забрался на лестницу и высунулся в люк. Катер вёл бой. Три размалёванных крестами и зубастыми чудищами самолёта расстреливали спешащую к спасительному берегу баржу, полную людей. Катер, ощетинившись всеми орудиями и пулемётами, отгонял страшных металлических птиц прочь.
Сёма видел чёрные спины матросов, видел Егорова, который отдавал приказы, которых не было слышно. Всё вокруг снова превратилось в дикий, рвущий тебя изнутри вой и грохот. Рядом с бортом катера взметнулся столб воды, окатив палубу и маленького мальчика. Накатившая волна почти смыла Сёму, но он, вцепившись в перекладину лестницы, смог удержаться. Отерев лицо, Сёма вновь выглянул из люка. Ему уже не было страшно, его страх остался на берегу, он словно забыл его там, как забывают какую-то вещь. Мальчик чувствовал сейчас что-то другое, чувство, которое иногда приходило к нему во время игр с приятелями в самый ответственный момент, но сейчас это чувство было намного сильнее, намного ярче. Мальчику хотелось сейчас быть вместе с матросами, разворачивать это огромное орудие и стрелять по неживым металлическим птицам, которые вновь и вновь пытались клюнуть побольнее его маму, его сестру, его самого, Егорова, матросов на палубе.
Катер кружил вокруг баржи, создавая завесу огня каждый раз, когда немецкие самолёты пытались приблизится. Обозлённые невозможностью расстреливать беззащитную баржу, самолёты накинулись на катер, пытаясь заставить его «замолчать». Они нападали с нескольких сторон одновременно, чтобы не попадать под сосредоточенный огонь. Пули защёлкали по палубе и бортам вдвое быстрее, один из матросов, нёсший коробки с лентами к пулемёту, упал, и его быстро куда-то понесли, оставляя на палубе обильную дорожку красного следа.