– Не думаю, что такое возможно, – ответил Джулиан, помогая Маррин выбраться из кареты. В ее руках находился небольшой спеленатый узелок – узелок с его дочерью, – и Маррин держала его с заботой и нежностью.
– Чтоб мне на этом месте провалиться, милорд, – пробормотала нянька, поглядывая на замок выпученными от страха глазами. В это время Люси заворочалась в глубине своего вышитого одеяла, и Маррин, позабыв обо всем, принялась укачивать малышку. – Ш-ш, котенок, ш-ш…
Джулиан снова повернулся к своим людям:
– Итак, пошлите одного гонца с сообщением о том, что я начинаю переговоры. Если в течение часа от меня не придет никаких вестей – засылайте второго, одновременно поджигайте ворота и начинайте штурм.
– Джулиан, – начал было Эрик.
Однако Гриффин уже стоял спиной к своему другу, снова разглядывая высокую крепостную стену. Женская фигурка исчезла, а вместо нее между зубцов один за другим начали вспыхивать огненные шары. Меньше чем за минуту Фолстоу стал похож на огромную пылающую корону, и среди огней стали отчетливо видны тени многих сотен фигур, неподвижно взирающих сверху вниз на людей короля.
Да, сложившееся положение дел казалось крайне опасным, поэтому Джулиан немедленно приказал Маррин отойти вместе с Люси за карету. Тем не менее в глубине души он не собирался отступать от стен замка до тех пор, пока ему не удастся переубедить эту леди Фокс. В конце концов, ему вовсе не хотелось опять расставаться с дочерью хотя бы на время. Кроме того, Джулиану много раз рассказывали, что Фокс иногда была склона к компромиссам.
– Нам пора, Маррин, поторапливайся, – как можно мягче приказал Гриффин, выходя вперед из кольца офицеров к подъемному мосту.
– Только после вас, милорд, – отозвалась нянька плаксивым голосом.
Они встали у самой кромки крепостного рва, когда гигантские деревянные плиты начали со скрипом опускаться. Джулиану было хорошо видно, что, как только край моста коснулся земли и подъемная решетка поползла вверх, в крепости началась суматоха. По обе стороны навесной башни, обороняющей подъемный мост, выстроились шпалеры солдат, образуя своеобразный проход из лат и холодного оружия. Этот живой коридор простирался через весь внутренний двор, вдоль парадной лестницы и уходил дальше в открытые двойные двери. Тени солдат колебались вместе с красным светом, отбрасываемым зажженными факелами.