Почти полностью выведенный из себя танцами, я направился на
обед. Я был так зол, что даже не сразу заметил составившего мне
компанию Освальда, тоже волей случая оставшегося во дворце. Отец
поручил ему провести инспекцию городских садов, но мой средний брат
не слишком спешил выполнять это поручение. Отто же отправился в
Хандомак инспектировать тамошних стражников.
- Что, братишка, танцы по-прежнему не желают тебе даваться? –
снисходительно спросил он.
- Не желают, - кивнул я. Очень хотелось подколоть его в ответ,
но я сдержался. Какой в этом смысл? Я внезапно осознал до конца,
для чего всё это делаю. Для того, чтобы навсегда покинуть это
место. И, почти наверняка, больше никогда не увидеть никого из
членов моей семьи. Так стоит ли окончательно портить и без того не
идеальные отношения?
- Что, даже на место меня не поставишь? – недоверчиво спросил
Освальд.
- А какой смысл обижаться на правду, - пожал плечами я, - ну, не
дано мне танцевать. Что же теперь, вешаться из-за этого, что
ли?
- Да не так уж много толку в этих танцах, - сказала Атика,
повариха и наша с братьями бывшая кормилица. Безмерно уважаемая как
мной с братьями, так и нашим отцом. Когда она оставалась наедине с
Его величеством Арнольдом Четвёртым, то запросто высказывала ему
свои мысли касательно текущей политической ситуации. Да такие, что
иной за подобные слова мог бы и на плаху загреметь. Впрочем, отец
всегда благосклонно относился к критике, сказанной в укромном месте
человеком с не замыленным взглядом. Кроме того, Атика ещё выполняла
негласную функцию по связям с общественностью, извещая короля о
ходящих в народе слухах и настроениях. И, стоит отдать ей должное,
нередко, в одном из десяти случаев, ей по важности информации
удаеёся обходить даже гильдию шпионов. Кому-то такая статистика
может показаться скромной, однако сравните сами – целая гильдия и
одна кухарка. Так что ценность Атики была более, чем высока.
- Вы уж меня извините, господа принцы, но ваши предки танцевали
не одну сотню лет. И как изысканно. А простой люд эти сотни лет
грязь ногами месил, из города в город добираясь. А теперь вы,
Дитрих, вон какое чудо для всех сделали, - проговорила она, наливая
мне в тарелку ароматный луковый суп, - так что даже если вы будете
косолапить, как медведь, у вас вместо ног копыта вырастут, да хвост
крючком и нос пятачком, меньше народ вас любить не будет.