Еще через квартал друзья свернули направо. Пора бы закругляться, сегодня лучше не опаздывать, иначе следующее увольнение будет очень нескоро. Отто на время успокоился. Шел рядом с товарищами, поддерживая разговор о недавно показанном по телевизору русском фильме из жизни крестьян на далекой Кубани. Да, кино так и называется «Кубанские казаки».
В Тильзите 23-й полк буквально наслаждался жизнью. Служба необременительна, начальство, устав ломать голову, чем бы занять солдат, в конце концов плюнуло и взвалило эти обязанности на командиров рот. Те и без того завалены служебными делами по уши. Они, недолго думая, состряпали графики занятий и спустили все взводным и командирам отделений. А уж лейтенанты и унтера выкручивались как могли, да еще с оглядкой на соседей. Вот так и получилось, что личный состав большую часть времени пропадал на спортивных площадках и футбольном поле, бил рекорды по посещаемости борделей и жег патроны на стрельбище.
Несмотря на все потуги унтер-офицеров, личного времени у солдат было много, оставалось даже на телевизор. А что еще делать, когда и в город уже не хочется, и от румынок в борделе воротит, а на спортивной площадке все турники заняты, и к тренажерам очередь стоит? Остается или читать, или протаскивать в казарму пиво, рискуя влететь на «губу», или смотреть телевизор. Благо в последние годы стали больше гонять художественные фильмы, и не только немецкие, но и европейские, и русские. Бывает даже, министерство пропаганды пропускает американское кино, редкие шедевры, снятые расово правильными режиссерами.
Споря о недавно посмотренных «Кубанских казаках», Рудольф все удивлялся тому, что у русских начальником одного из хозяйств работает фрау. Неужели у них такое возможно? И почему она к тридцати годам еще не замужем?
– Удивительные люди, – соглашался Хорст. – Может, это только в кино так показывают?
– Я читал в «Фелькишер беобахтер», у русских так принято. Почти все женщины работают, – заметил Отто.
– А как же дети?
– Не знаю. У них не принято заводить много детей. Не больше четырех. Только на селе остались многодетные.
На этой фразе разговор прервался. Хорст замер на месте, нога унтер-фельдфебеля так и осталась поднятой. Отто и Рудольф остановились следом за товарищем. Прямо перед ними по тротуару шествовал котенок. Крошечный, рыжего с белыми пятнами окраса малыш шел с гордо поднятым хвостом к одному ему известной цели. Если бы не Хорст Тохольте, заболтавшиеся солдаты могли бы наступить на маленького смельчака.