Варя растерянно посмотрела на нее, и баронесса тотчас обратила все в шутку, ловко перескочив с личной темы на суровую русскую зиму:
– Никогда не понимала, зачем нужны шубы, пока не побывала в России. Первую свою шубу я привезла из Москвы пять лет назад. К сожалению, вместе с ней приехала моль. Она съела все, что смогла!
Элен Хупер рассмеялась, показав дивные фарфоровые зубки. Варе вдруг тоже стало удивительно весело. Это было какое-то бесшабашное веселье, оно искрилось предвкушением праздника, упоительным страхом перед будущим и восторгом обладания тайной, которая, если правильно ею распорядиться, сможет навсегда изменить Варину жизнь.
* * *
Варе казалось, что после длинного, насыщенного переживаниями дня она долго не сможет уснуть, будет думать о впавшем в телефонную горячку Владике, о баронессе с ее теорией красных флажков, о Глебе Лаленко, который обещал защитить ее от Ружейникова, о несостоявшейся поездке в дальние страны… Однако, едва коснувшись головой подушки, мгновенно провалилась в сон и всю ночь бродила по нездешним мирам, утопая в вязком тумане. Наутро ее пижама была влажной, а голова тяжелой, как спелый арбуз.
К жизни ее возвратила физическая нагрузка – пришлось самостоятельно откапывать дверь гаража, и к офису Варя приехала раскрасневшаяся, пышущая жаром и брызжущая энергией. Она уверенно зарулила на стоянку и поставила машину на закрепленное за ней место. А потом быстро выбралась наружу, окунув ноги в сыпучий сухой снег, захлопнула дверцу, повернулась, чтобы бежать к офису… И замерла на месте.
Возле входа, на низком крыльце, стоял Владик. Лицо у него было несчастное, шапка нелепо сбилась. В руках он держал букет алых роз, остекленевших на морозе. «Завянут сразу же, как только окажутся в тепле», – пронеслось в Вариной голове. Ей было жалко роз, да и вообще она не любила букеты, с самого начала жалея цветы, приговоренные к смерти.
– Варя! – Владик бросился к ней с таким надрывным обожанием, как будто она только что возвратилась на Землю после полета на Луну. – Варя, родная моя, подожди, не отталкивай меня!
– Как я могу тебя оттолкнуть, когда ты до меня еще не добежал? – сердито спросила та.
Она нахмурилась и мысленно ощупывала свое сердце, пока Владик балансировал на тонком льду, которым была облита асфальтовая дорожка. Дворник смел снег, но расколотить стеклянную корку не успел.