Купание столовых приборов в эфирных маслах не принесло нам ожидаемого успеха. Они почернели, а никаких следов пальцев мы заметить не смогли. Сколько мы ни пытались позднее вернуть блеска ножам и вилкам, всё напрасно. Вонючая дрянь въелась глубоко. Изъятые нами вещи теперь можно было лишь выбросить в мусор, что Попов и проделал по окончании своего опыта.
– Н-да, – сказал он, стягивая перчатки. – Отрицательный результат в науке является не менее ценным, чем положительный. Жаль, мы не можем воспользоваться его плодами. Но я совершенно не понимаю, где произошла ошибка. Решительно не понимаю. Не мог же я перепутать кислоту с проявителем.
– Вилки жалко, – заметил я. – Чужое серебро всё-таки.
– Произошла техническая накладка. Отпечатков пальцев нам с вами не видать, – твердил своё профессор. – Плюньте вы на это и забудьте.
– Легко сказать «плюньте»! Вы знаете, сколько денег она стоит, ваша техническая накладка? А Павлов – старик прижимистый, – заметил я.
– Не отчаивайтесь, – отозвался Попов. – Хорошо ещё, что академик не пользовался золотыми столовыми приборами.
Думаю, любой на месте Попова, испортив столько соседского имущества, пришёл бы в ужас, принялся бы проклинать судьбу и рвать на себе волосы. Но не таков был мой друг. Он, по своему обыкновению, уселся в глубокое кресло и принялся о чём-то раздумывать. Я же с горечью продолжал досмотр столовых принадлежностей, напоминавших обгоревшие головни.
– Да не грустите, вы так. Знаете, у меня есть для вас ещё одно определение.
– Определение чего? – не понял я.
– Есть такой термин «артефакт». «Артефакт» означает некое закономерное отклонение от намеченного результата опыта. И «артефакт» мне нравится даже больше, чем полицейско-криминологический термин «вещественное доказательство». А вам?
У этого невозможного человека оставалось желание шутить! Мне не оставалось ничего иного, как последовать его примеру.
– Из всех ваших каламбуров мне серебро всего дороже! – засмеялся я саркастически.
– Кажется, у меня появилась новая идея, – не замедлил отозваться из угла профессор.
– Опять идея? – меня словно пчела ужалила. – Только чур, не брать из павловского дома ничего!
– Что вы так пугаетесь, Буревестник? А ещё фронтовик, – покачал головой Александр Степанович.
Он привстал со своего места и принялся расхаживать взад и вперёд.