Он швырнул в сторону робота выписанный чек. Автомат погнался за бумажкой, а Эрик снова направился в сторону входа.
«Пачка “Лаки страйк”. Ну да, – мрачно подумал он. – Кэти снова сходит с ума. Весь ее творческий запал находит выход лишь в бессмысленной трате денег. Расходы жены постоянно превышают ее доходы, которые несколько выше моей зарплаты. Следует с болью в сердце признать это. Но, так или иначе, почему она ничего мне не сказала? Столь серьезная покупка…»
Ответ напрашивался сам собой. Одна лишь сумма счета говорила об удручающей серьезности проблемы.
«Пятнадцать лет назад я бы сказал, да и на самом деле говорил, что наших совместных доходов хватает на вполне приличную жизнь для любой пары в меру разумных взрослых людей, – подумал Эрик. – Даже учитывая инфляцию, типичную для войны».
Однако дела пошли несколько иначе. Эрика не оставляло предчувствие, что к лучшему они не изменятся уже никогда.
В здании корпорации он свернул в коридор, ведущий к его кабинету, с трудом подавив желание подняться к Кэти и сразу же выложить ей все, что он о ней думает.
«Позже, – решил он. – Вечером, может, за ужином. Господи, сколько же работы ждет меня сегодня!..»
Ему, как всегда, не хватало энергии на неустанный тяжкий труд.
– Доброе утро, доктор.
– Привет, – ответил Эрик и кивнул своей секретарше мисс Перт.
На этот раз она опрыскала свои всклокоченные волосы блестящей голубой краской с искрящимися вкраплениями, в которых отражался свет ламп.
– Где Химмель?
Главного контролера качества нигде не было заметно, а Эрик уже видел, что на парковке приземляются сотрудники филиала.
– Брюс Химмель звонил и сказал, что на него подала иск публичная библиотека в Сан-Диего, так что ему придется явиться в суд. Скорее всего, он опоздает на работу.
Мисс Перт услужливо улыбнулась Эрику, продемонстрировав безупречные зубы из синтетического черного дерева – обескураживающее приобретение, которое она привезла год назад из Амарильо в Техасе.
– Вчера копы из библиотеки вломились в его квартиру и нашли двадцать книг, украденных им. Вы же знаете Брюса, его постоянное желание проверить все самому… Как это называется по-гречески?
Эрик вошел в кабинет, принадлежавший только ему одному. С точки зрения Вирджила Эккермана, это являлось определенной привилегией, заменявшей повышение по службе.