Человек. Спасибо, есть не хочу. А чая бы выпил.
Ваня. Отлично, и я с вами попью.
Быстро достает чашки из шкафа, спрашивает за спину:
– Вам черный или зеленый?
Человек. По утреннему времени лучше черный.
Ваня проворно кладет на стол сахарницу, пакетики в чашки, заливает в них кипяток.
– Прошу.
Где-то в глубине пробуют гитару и голос, раздается пение приятным высоким баритоном:
Поговори хоть ты со мной,
Подруга семиструнная.
Душа полна такой тоской,
А ночь такая лунная.
Человек. Это кто?
Ваня. Цыган. То есть по жизни он бухгалтер. Вы потом в столовой увидите – толстый такой в очках.
Вот там звезда одна горит
Так ярко и мучительно.
Лучами сердце шевелит,
Дразня его язвительно.
Убыстряя:
Чего от сердца нужно ей,
Ведь знает без того она,
Что к ней тоскою долгих лет
Вся жизнь моя прикована.
Ваня. Говорит, сбежал из табора, не поладил с их цыганским бароном – вор, дескать, бандит.
Человек. Барон?
Ваня. Ну, или генеральный директор компании этой, и заместитель его. И проверяющая организация.
Человек. От здешней жизни не убежишь. Места тут много, а бежать некуда.
Ваня. (Кивая в неопределенное). Там проще?
Человек. Там интереснее.
Ваня. Чем?
Человек. Есть за что погибать.
Ваня. А здесь разве… войны у нас такие страшные.
Человек. Страшного много, красивого мало. Подвиг, Ваня, бывает от горя, от нужды безысходной, а бывает от счастья стать выше себя самого.
Ваня. Это как, например?
Человек. Примеров много… вот, Себастьян Элькано… (Ваня, качнув головой, показывает – не знает) мелкородовытый испанец, как и многие в то время, ищет успеха в войнах, в мореплаваниях… Добился попасть в команду Магеллана.
Ваня. На первое кругосветное? А сам Магеллан ведь убит был где-то туземцами?
Человек. Случилось. И убиты были многие из команды, а кто-то в дороге погиб от болезней… Когда корабль «Викто́ра» подходил к родным испанским берегам, старшим среди офицеров остался лейтенант Элькано. Плыть совсем немного, им уже палили из пушек с берега, и тогда Элькано велел своим семнадцати товарищам приспустить паруса – не спешить, длить мгновения: «друзья, сейчас мы как Бог творим великое из ничего, а «ничего» это вечность, потом будут деньги и слава, но сейчас у нас вечность». Чувствуешь, Ваня?
Ваня. Если честно, не до конца.
Человек. А они все разрыдались.
Ваня. Потом их наградили?
Человек.