– Какое… грубое имя. Я буду звать тебя Жизель.
Чтобы не вцепиться ногтями ей в лицо, Берта вонзила их в себе ладони, и оставайся в ее теле хоть немного крови, из-под каждого ногтя брызнул бы фонтан. В груди разгоралось пламя. Вот его отблески окрасили комнату в алый цвет. От невидимого дыма защипало в глазах.
– Вы вообще никак не будете ее звать, – начала Берта, но женщина даже голову не повернула. Просто смотрела на Гизелу, ожидая объяснений.
– Это Берта, моя подруга.
– Друзья Жизель – мои друзья, – улыбнулась леди, мимоходом взглянув на Берту, словно та была пятном на скатерти. Неприятность досадная, но устранимая. – Я пришла пожелать тебе спокойного дня, любимая. Увидимся за завтраком.
И прежде чем Берта успела отреагировать, поцеловала девушку в лоб.
– А вас как зовут? – вдруг спросила Гизела.
Миледи моргнула и произнесла неуверенно, как будто доставала из сундука старое платье и сомневалась, целы ли кружева, налезет ли.
– Маргарет.
* * *
23 декабря 188* года
Пятно лунного света растеклось по полу сарая и коснулось кромки бертиного платья, которое вампирша досадливо одернула, будто боясь замочить. На Уолтера она уже не смотрела.
– И сейчас Гизела там? – спросил он наобум.
– Да. Фанни Блейк пообещал, что приглядит за ней, но я этой бестии не доверяю. Пройдоха, каких тьма не видывала! Бедная Гизи, представляешь, каково ей, в такой-то компании! С ним и с этой… и с ней. Ну, понятно теперь, почему мне нужна твоя помощь? Мерзавцы меня в два счета облапошат, а потом скажут, что я какую-нибудь идиому неправильно поняла. Так что пойдешь со мной завтра, – она вытащила из кармана часы и досадливо поморщилась – не любила ошибаться. – Точнее, сегодня вечером. Ничего себе, уже три ночи. И почему вы, смертные, не спите днем… прости. Я имела в виду, люди.
– Ерунда, – свеликодушничал Уолтер, который на протяжении ее рассказа мерил шагами сарай, чтобы совсем не окоченеть. Стоило втянуть носом воздух, как слипались ноздри.
Вампирша примостилась на поленнице, равнодушная к непогоде, равнодушная вообще ко всему. Судя по отсутствующему взгляду, ее здесь даже не было. Она снова проматывала события вчерашнего дня, пытаясь разобраться, в чем же допустила ошибку.
Ее зрачки темнели, как опущенные шторы на окнах дома, в котором кто-то скончался. Она уже не казалась страшной, просто очень печальной. А ведь сейчас они с Бертой могли бы сидеть у него на кухне, у посвистывающего чайника! Вампиры хоть и равнодушны к напиткам с незначительным содержанием гемоглобина, но вот от тазика кипятка, ноги согреть, она бы явно не отказалась. Еще бы, протопать пешком от Риджент Парка до Кэмберуэлла!