В сравнении с этим техника Великого Игрока была невероятно, ужасающе, на удивление примитивна. Джо запросто смог бы повторить такой бросок, это точно. Простейший вариант, все равно что закидывать выпавший кусок породы обратно в стенку шахты. Но Джо даже не приходило в голову применить такой детский трюк в казино. Это бесконечно упростило бы игру, лишив ее какой бы то ни было красоты. Да он и представить себе не мог, что такой фокус способен пройти! Ведь всегда может возникнуть сомнение, долетели ли кости до бортика. Да и вообще, разве по правилам они не должны откатиться от края, хотя бы совсем чуть-чуть?
Как ни напрягал Джо зоркие глаза, ему не удавалось различить ни малейшего зазора между костями и бортиком. Однако, похоже, это беспокоило только его одного; никто не отреагировал на нарушение, и тощая девица как ни в чем не бывало подхватила кости. А Большие Грибы, сделавшие свои ставки, безропотно расстались с денежками. Ну что ж, если никто не вспоминает о правиле отскока, значит в этом казино его понимают несколько своеобразно. И Джо решил не возникать, потому что за долгие годы общения с Матерью и Женой он накрепко усвоил заповедь: в чужой монастырь со своим уставом не ходи. И вникать в чужой устав тоже не стоит. Лучше помолчать и подождать. Да и вообще не о чем беспокоиться, ведь в этой партии он не поставил ни цента.
Голос Великого Игрока прошелестел, как ветер в кладбищенских кипарисах или марсианский сквозняк:
– Ставлю «сотню».
Это была самая крупная ставка за вечер, аж десять тысяч долларов, но прозвучало так, словно он ставил нечто еще большее. Внезапно в Зале Костей все притихло. Примолкли джазовые трубы, возгласы крупье превратились в шепот, ослабло шлепанье карт, и даже шарики рулетки старались не греметь, проваливаясь в лунки.
Толпа вокруг Главного Игрального Стола беззвучно сгустилась. Щеголеватая свита образовала для Великого Игрока двойной заслон. Объявленная сумма на три тысячи превосходила всю наличность Джо. Трое, а может, четверо Больших Грибов некоторое время переговаривались знаками, прежде чем решили, как сделать ставку.
Великий Игрок снова выкинул королевскую семерку – и снова все тем же дурацким броском. Потом опять поставил «сотню» и опять выиграл.
И еще раз.
И еще.
Джо все больше недоумевал и возмущался. Ему казалось несправедливым, что Великий Игрок загребает такие сумасшедшие деньжищи с помощью столь бездарных, механически однообразных, начисто лишенных романтики бросков. Это какая-то пародия на настоящую игру. Кости даже ни разу не прокатились по столу, не перекувырнулись в воздухе. Так мог бы играть робот, причем на редкость допотопной конструкции. Джо, разумеется, пока не рисковал своими фишками, но понимал: если это будет продолжаться, то придется ответить.