Вторая седельная сумка, ближе к шее ослика, тоже была туго набитая, но не бугристая. Бумаги? Или сушеное мясо?
Бумаги. Читать их тоже дурной поступок. Я вытащила всю кипу. На самом верху лежала долговая расписка от господина Питера из Фрелла (киррийской столицы), выданная гному йагХу. Меня удивил огромный размер долга.
– Огры умеют читать?
В нескольких шагах от ослика стоял господин Питер, и в вертикальном положении он выглядел даже красивее, чем в горизонтальном. Сердце у меня затрепыхалось. Наверное, он решил, что можно подойти, раз я не погналась за ним и не съела его вьючного осла. Страх я ощущала по-прежнему, но теперь его можно было укротить.
Люсинда! Я могу выйти за этого юношу. Превращай меня обратно и дай нам обоим возможность выбрать.
Она не стала. Вот бессердечная фея!
Я сглотнула.
– Огры умеют читать, господин Питер, по роду занятий разносчик.
– Господин Питер, – он изящно поклонился, – по роду занятий коммерсант. У меня есть превосходные…
Он умолк – несомненно, не знал, что можно продать огру. Помимо страха, его охватило профессиональное рвение. Я ощутила и то и другое.
Несмотря на рубаху и штаны, я сделала реверанс, постаравшись, чтобы вышло как можно грациознее.
– Превосходные… – он пару раз моргнул, – гм… платья больших размеров.
Пожалуй, в женской одежде я выглядела бы не так ужасно, но у меня не было ни гроша.
– Я госпожа Эвора, целительница. – Я взмахнула ресницами. – Для друзей просто Эви.
– А, госпожа Эви. Вы лечите, а значит, разумеется, не убиваете.
Я улыбнулась, забыв про клыки:
– Вот именно.
Его страх перехлестнул через край.
– Вы позволите удалиться?
Я попятилась. Еще бы! Ему не хочется болтаться тут со мной.
Он направился к своему ослику, и у того задергался хвост. Похоже, ослик побаивался хозяина. Господин Питер взобрался на него и дернул поводья. Ослик двинулся шагом – в ту сторону, куда направлялась и я.
Я снова свернула с дороги. Одиночество нахлынуло с новой силой, хотя ничего не изменилось.
Я шла, шла и думала о любви. Я любила двух человек: маму и Чижика. Разумеется, я любила маму, потому что она была моя мама, но не только: еще и за то, что она такая добрая, хорошая и любит меня.
Отец умер от колик, когда мне было четыре. Наверное, именно поэтому я решила стать знахаркой – чтобы не дать маме умереть от колик и всего прочего. За это время я вылечила десятки случаев колик с помощью пюре из капусты, кориандра и розмарина. Отца я почти не помнила.