вдруг развеселилась.
— а может это тебе подарочек, Пантелей, ну
признавайся, с какой это ты молодкой, из местных селянокпо
блудил?
От такого неожиданного заявления игуменьи,
Пантелей аж поперхнулся, и не нашёл что ответить, только возмущенно
выпучил глаза на монахиню.
— ну ладно, ладно, будя, будя, не возмущайся,
это я так для острастки.
Уже примирительным тоном сказала
настоятельница, но веселые искорки из ее глаз никуда не
делись.
Нервная обстановка в келье несколько разрядилась,
Пантелей понял, что гроза прошла мимо, и настоятельница на него уже
не сердится, он чутьем, на уровне интуиции это понял, и про себя
выдохнул, но расслабляться не стал, он знал ее переменчивый и
взрывной характер.
Пока он так переживал, игуменья ему что-то сказала, а
он ее слова пропустил мимо ушей, опомнился только тогда-когда
уловил в ее голосе грозовые раскаты, и услышал.
- Пантелей, ты что старый перечник,
заснул?
А затем велела аккуратно, не вынимая младенца
с его ложа, осмотреть, на предмет определения пола ребенка, слегка
его распеленать и посмотреть, что там у ребенка между ног.
Пантелей достаточно живо для своих лет,
выполнил распоряжение, встал на колени около корзинки, подсунул
руку под младенца, приподнял его и слегка растормошил тряпье в
которое тот был закутан, посмотрел в указанное место, затем
крякнув, не вставая с колен, доложил:
— Малец, матушка, мужицкого звания значит.
Настоятельница, молча выслушала сообщение,
затем подошла сама, бросила быстрый взгляд на находку, затем в
задумчивости постояла, нависнув над младенцем, и вдруг подхватила
корзинку с подкидышем и быстро перенесла ее на скамью поближе к
углу с иконами.
После чего, отошла в угол где не ярко горела
лампадка, освещая лики на православных иконах, не вставая на
колени, но с явным благоговением, стала тихо шептать молитвы.
Когда наконец закончив шелестеть губами,
прочитав какой-то канон, Пантелей не шибко разбирался в тонкостях,
то ли Спасителю, то ли Богородице, монахиня повернулась к старику,
и узрев, что тот вовсе не участвовал в молитве, стала недовольно
тому выговаривать.
— ты что мнешься у двери, Пантелей, мог бы
малость и прочитать молитвы Богородице, да и поклоны перед ликом
Царицы Небесной сотворить, совсем обленился старый, смотри
рассержусь на тебя, да и епитимью наложу.