И мы вкалывали. Борисыч таскался по
каютам и техническим помещениям, методично обнюхивая, обстукивая и
просвечивая все доступные поверхности, а я засел в ходовой рубке.
Пульты на рабочих местах вахтенного офицера и штурмана сильно
пострадали, но мне удалось при помощи юнита добраться до проводки и
запитать вспомогательную рабочую станцию. Да-да, уже проверенным
методом с вонзанием щупалец и искрами. Ну а дальше вообще дело
техники – Кумо только дай возможность куда-нибудь просочиться. Но в
этот раз и он едва не оплошал: кодировка софта шестидесятилетней
давности оказалась ему не по зубам. Пришлось обнулять БИОС и
прописывать современные драйвера. Думаю, не обладай мой мини-гекс
самосознанием и опытом полутора десятков почивших профессиональных
аналитиков, ничего бы у нас не получилось. А так он с нуля и на
коленке состряпал нечто, отдалённо напоминающее программное
обеспечение, и таки сумел восстановить, распознать и
проанализировать часть логов. Из них мы, собственно, и узнали
подробности происшествия, имевшего место больше полувека назад.
Наше предположение оказалось верным:
«Красотка» совершила штатный подпространственный прыжок,
благополучно из него вышла, затормозилась согласно стандартной
процедуре и определила текущие координаты. А вот для следующего
прыжка разогнаться уже не успела – кто-то очень быстрый и
манёвренный обстрелял её из гауссовок. Причём именно эти два
фактора сыграли с нападавшими злую шутку – «дробовой сноп»
получился слишком «широким», и часть дробин поразила обитаемый
отсек, включая центральный вычислитель яхты. А какая-то из
оставшихся особо удачно угодила в блок управления прыжковым
генератором, в результате чего вырубилось стабилизирующее поле, и
«Красотка» «нырнула» в подпространство.
Дальше записи обрывались, поэтому
пришлось искать другой источник информации. Как нетрудно
догадаться, в любой сложной технике, а в космических кораблях тем
паче, все контуры как минимум дублировались, а кое-где
предусматривались третий, четвёртый и энный контур. Соответственно,
в каждом из них имелся свой мини-«мозг», по сути самый обыкновенный
контроллер – если кто сталкивался с архитектурой компьютерных
сетей, тот меня поймет. Центральный «мозг», как и полагается,
координировал работу всех подсистем на основании анализа
поступающей информации. И когда его расколошматила «дробина»,
основное запоминающее устройство для остальных ветвей сети стало
недоступно. Соответственно, были задействованы локальные
накопители, найти которые при наличии чертежей не составляло
проблемы. Траблы заключались в другом – как запитать, не испортив.
С софтом мы более-менее разобрались, Кумо очень быстро научился
находить общий язык с порядочно устаревшим кодом.