- Это какие? Продолжить изображать
верного слугу?
- А вас что-то не устраивает,
сударь? Не вопрос, могу снова стать дядюшкой Стю, - перешел
Степаныч на бриттиш.
- Нет, Рэнсом уже запалился, -
покачал головой кэп. – Придумай что-нибудь новое.
- Хорошо. Ваше пожелание принято к
сведению. Ещё что-то?
- Да. Савелий Степаныч, озаботьтесь,
чтобы ваша новая личина позволяла вам беспрепятственно
осуществлять... э-э-э... скажем так: представительские функции.
- Подпольный аукцион организовать,
наемников подыскать, - добавил конкретики Рин-сан. – А ещё нам
нужен специалист по кадрам и человек для решения проблем самого
широкого спектра. В пределах станции, разумеется. Чисто технические
проблемы мы и сами уже наловчились решать.
- Что ж, я вас понял, господа мои. –
Степаныч с благодарным кивком принял у официанта кружку пива,
дождался, когда тот испарится, и осведомился: - Это место
достаточно надёжно?
- Более чем, - подтвердил кэп. –
Можно говорить свободно. И вообще, Степаныч... симатта! Рэнсом-сан
привычнее... короче, Рэнсом, ты не поверишь, но с некоторых пор мы
с Алексом можем творить в пределах станции почти что угодно. Ну, в
разумных пределах, естественно. Но если мы прямо сейчас выйдем из
кабака и станем прилюдно обсуждать свои дела... поверь, никто
ничего не услышит. Потому что это единственно верная линия
поведения. Учитывая некие, кхм, обстоятельства.
- Вот как? Видимо, я многое
пропустил... что ж, судари мои, рассказывайте.
Естественно, Степаныча в курс дел мы
ввели. Убили на это остаток вечера и весь следующий день –
знакомили нового спеца с нужными людьми. Ну а на третий день своего
пребывания на Картахене старый слуга огорошил меня тем самым
заявлением, насчёт консультации. И всё заверте...
И если вы думаете, что после такого
мы специально медлили с вылазкой в систему Кайя-13, то вы сильно
ошибаетесь – с таким-то тылом! Теперь, когда за «Спрутом»,
женщинами и детьми присматривал не только загруженный работой в
режиме двадцать четыре на семь Дэвид Деррик, но ещё и герр Хайнц
фон Нойманн (на сей раз Степаныч выбрал личину благообразного
дойча), я с готовностью повёлся на авантюру, предложенную неким
безрассудным ниппонцем.
Собственно, именно поэтому мы и
торчали сейчас с тем самым ниппонцем в рубке «Набата» и пялились на
планетоид, скрывавший в чреве каилитовый прииск. И не просто
пялились, а с изрядным удивлением, потому что при ближайшем
рассмотрении у эллипсовидного куска скалы, перемещающегося в
пространстве по атипичной орбите, обнаружились любопытные
особенности. А именно, обгрызенная близким взрывом стыковочная
балка с прилипшим к ней космическим кораблём. И ладно бы, если
изрешеченной тем же взрывом лоханкой! Но нет – посудина подавала
явные признаки жизни, начиная с габаритных огней и заканчивая
попыткой автоматического запроса «свой-чужой», немедленно
заблокированного сообразительным Кумо.