– Нет, сэр, он не успел нас заметить. – Служанка вдруг прикинула что-то в уме. – Вообще-то, обычно он поднимался на площадку пораньше, в начале детского ужина.
Пес счел нужным культурно их сопроводить до машины и со значительным видом вышагивал несколькими ярдами сзади. А когда они остановились у автомобиля, тоже остановился и сел.
Превосходный, отменно ухоженный экземпляр, судя по всему, знал себе цену.
Его направленный на Дункана взгляд был изучающим и недружелюбным.
Капитан показал инспектору на собаку:
– Посмотри, глаза почти человеческие.
– Ага, и наглую ряху отъел.
Пес перевел взгляд на инспектора, и выражение стало еще менее ласковым.
– Тьфу на тебя! – сообщил ему тот.
Следующее утро порадовало ясной погодой.
В плохую трудней контролировать слежку.
На встречу с Людвигом Дункан всегда выезжал в гражданском. Из двора полицейского управления его вывозили на одну из городских точек, где легко было пересесть в малоприметный автомобиль, за стеклами которого ничего толком не видно. И прежде чем двигаться к месту встречу, он будет минут пятнадцать каверзно петлять по улицам, так что любой, даже комбинированный хвост неизбежно засветится.
Меры защиты агентов – дело профессионального долга и человеческой совести шефа полиции, и люди обязательно чувствуют, когда для них делают все возможное.
Контроль указывал на полную безопасность, и капитан уже ехал вдоль сквера, в конце которого, примерно за тридцать ярдов, он притормозит, чтобы двигаться медленно, две-три секунды всего…
Две-три секунды, и хлопнула левая задняя дверка.
– Здравствуйте, сэр.
Автомобиль резко прибавил.
– Здравствуйте, лейтенант.
Дункан, взглянув в зеркальце, увидел смуглое лицо и белозубую улыбку.
Ему нравился этот парень и профессионально, и по-человечески – вырос в Центральной Америке, в бедноватой среде, откуда как раз часто и идут в подручные к криминальным боссам, а этот пошел в полицию на самый опасный рубеж борьбы.
– Сэр, я вызвал вас по странному вопросу, не проверенному еще мной вполне.
– Лейтенант, в нашей ситуации вы определяете, что важно, а что нет. Пожалуйста, никогда не церемоньтесь.
Почему-то боль коснулась сердца, просто от мысли, что в их работе неизбежны потери хороших людей.
– И соблюдайте максимальную осторожность, нам не нужны успехи ценой вашей жизни.