.
Обеспечив, как он считал, поддержку со стороны Александра, в ноябре Наполеон вернулся к делам в Испании, куда и отправился лично. 4 декабря он находился в Мадриде и оттуда приступил к действиям по умиротворению страны. Точь-в-точь как и предвидел император французов, Австрия не преминула воспользоваться благоприятной возможностью ударить ему в спину и в апреле 1809 г. вторглась на территории его баварского и саксонского союзников.
Наполеон перешел Пиренеи в обратном направлении и отправился помогать германцам. 21–22 мая он дал австрийской армии сражение при Эсслинге. Оно едва не закончилось проигрышем для Наполеона, его аура непобедимого воителя несколько померкла, а в сердцах врагов затеплилась надежда. Однако 6 июля император французов решительным образом одержал верх над противником в битве при Ваграме и затем продиктовал мирный договор с Австрией. Однако удовлетворения он вовсе не чувствовал. Александр, на помощь которого Наполеон так рассчитывал с момента, когда узнал о наступлении австрийцев, реагировал очень вяло – его войскам понадобилась целая вечность на дорогу к театру военных действий в Галиции. Когда же русская армия[12], наконец, добралась туда, она принялась исполнять этакие тактические пируэты, нацеленные на избежание столкновения с австрийскими формированиями, причем настолько виртуозно, что за весь поход в числе потерь оказался лишь один человек.
Наполеон поверил Александру и уже начинал платить свою цену за это. Ему отныне предстояло приложить больше усилий для удержания при себе союзника и следовало хорошенько обдумать, на какие уступки пойти для достижения целей в данном вопросе. Однако император французов даже и не предполагал, до какой степени Александр освободился от его влияния. Наполеон, совершенно очевидно, не знал о происходивших в Эрфурте тайных переговорах с царем его собственного министра иностранных дел, Талейрана. «Вам спасать Европу и вы достигните сего, только если встанете против Наполеона», – будто бы говорил Талейран Александру тогда. Но и Талейран, похоже, пребывал в неведении относительно замыслов царя, который уже тогда считал себя ведущим личный поединок с Наполеоном. Вместо получения ценного союзника усилиями своими Наполеон сотворил грозного соперника, который стремился сковырнуть императора французов с пьедестала величайшего монарха мира, а не просто-напросто победить его. «Места для нас двоих в Европе нет, – писал Александр сестре Екатерине перед отъездом в Эрфурт, – рано или поздно одному из нас придется уйти»