– Это господин из первого ряда, который во время патетической сцены встал, надел шляпу и начал кричать извозчика? – спросил я.
– Да! – подтвердил он и любезно добавил: – Это – я. Заметка под заголовком «Зверь, истязатель детей» – тоже мною вызвана, как и другая – «Муж, продающий свою жену»… Человек, преследовавший на улице даму нескромными предложениями, – это тоже я… Вообще, обо мне пишут не менее одного раза в неделю и всякий раз, когда требуется доказать испорченность нравов…
Всё это он сказал негромко, очень внятно, но без хвастовства. Я ничего не понимал, но мне не хотелось показать ему это. Как все писатели, я тоже делаю всегда вид, будто знаю жизнь и людей, точно свои пять пальцев.
– Гм! – сказал я тоном философа. – Что же, вам доставляет удовольствие этот род занятий?
– Когда я был молод – это забавляло меня, не скрою, – ответил он. – Но теперь мне уже сорок пять лет, я женат, имею двух дочерей… В таком положении очень неудобно, когда вас раза два-три в неделю изображают в газетах как источник порока и разврата. Постоянно следят за вами репортеры, чтобы вы точно и вовремя выполняли свои обязанности…
Я закашлялся, чтобы скрыть недоумение. Потом тоном сострадания спросил:
– Это у вас болезнь?
Он отрицательно качнул головой, помахал себе в лицо шляпой, как веером, и ответил:
– Нет, профессия. Я уже сказал вам, что моя специальность – мелкие скандалы на улицах и в публичных местах… Другие товарищи в нашем бюро занимаются более ответственными и крупными делами, например; оскорбление религиозного чувства, совращение женщин и девиц, кражи на сумму не выше тысячи долларов… – Он вздохнул, оглянулся вокруг и пояснил: – И прочие поступки против нравственности… а я делаю только мелкие скандалы…
Он говорил, как ремесленник о своём ремесле. Это меня начинало раздражать, и я саркастически спросил:
– Вас не удовлетворяет это?
– Нет! – просто ответил он.
Его простота обезоруживала и возбуждала острое любопытство. Помолчав, я поставил ему вопрос:
– Сидели в тюрьме?
– Три раза. А вообще я действую в размерах штрафа. Но штрафы платит, конечно, бюро… – объяснил он.
– Бюро? – невольно повторил я.
– О, да! Согласитесь, что мне самому невозможно платить штрафы! – с улыбкою сказал он. – Пятьдесят долларов в неделю – это очень немного для семьи в четыре человека…