а также тайнами «высокой моды» в одежде и косметике. Девушка обязана была охватить всю программу классического образования, проштудировав основные отечественные и китайские литературные памятники, чтобы потом в беседе с начитанным гостем небрежно обронить нужную цитату или разгадать каламбур. Гетере необходимо было безупречно писать скорописной вязью, соперничая изяществом почерка с прославленными каллиграфами – иначе богатый покровитель мог отвергнуть ее любовное послание. А на письмо какого-нибудь пылкого юноши из хорошей семьи нужно было уметь ответить игривыми стихами. Совершенствование в танцах, пении, игре на трехструнном
сямисэне и на цитре-
кото довершали курс обучения юной обольстительницы.
Стоит ли удивляться, что гетеры, именовавшиеся в те времена дзёро, а позже названные гейшами, чьи врожденные способности и приобретенные навыки оттачивались ежедневным общением с требовательными гостями, были самыми привлекательными и самыми образованными женщинами своего времени. Гетеры служили моделями прославленным художникам – Харунобу, Киёнага, Утамаро, Тоёкуни. Гетеры, овеянные романтическим ореолом, воспевались в романах, повестях, новеллах, драмах, народных балладах.
В феодальной Японии, где брак заключался исключительно по расчету, как бы ни была умна и миловидна жена, она всегда представляла для мужа лишь необходимое дополнение к домашнему очагу. Как для самураев, так и для купцов Эдо или Осака, в семейных отношениях не существовало страстной любви. Жена была фамильной собственностью, иногда полезным советчиком, а главное – средством для продолжения рода в установленных общественных рамках. Измена жены каралась смертной казнью, в то время как мужу не возбранялось проводить время с «цветами любви», если только он не ставил под угрозу благополучие дома.
Многие мужчины охотно пользовались своими привилегиями, даря благосклонность пленительным гейшам-дзёро, а иногда и юношам-вакасю, промышлявшим мужской проституцией. Когда же, себе на беду, какой-нибудь купец влюблялся в красавицу-гетеру, история нередко принимала трагический оборот: отчаявшиеся любовники совершали двойное самоубийство-синдзю в надежде на счастливое супружество, которое ожидает их в следующем перерождении. Несмотря на то, что знаменитые дзёро могли соперничать славой со звездами Кабуки и являлись поистине законодательницами мод в больших городах, участь их была незавидна. Тоска одиночества, горькие жалобы на жестокость жизни, на невозможность воссоединиться с любимым звучат в песнях «веселых кварталов».