Начиная с этого момента их дом заминирован.
* * *
Вам понадобится еще какая-нибудь помощь ночью?
На пороге стояла ночная медсестра. В одной руке поднос со склянками, другой крепко держится за ручку двери. Озабоченный вид.
– Нет, спасибо. Мы справимся. Правда, Анна?
Последние капли питательной смеси опустились по зонду в ее желудок, он легонько погладил ее лоб. После секундного сомнения медсестра улыбнулась:
– Тогда спокойной ночи. И не забудьте, что завтра утром с вами хочет встретиться доктор Салстедт.
Разве он мог забыть об этом? Она его плохо знает.
– Конечно, не забуду.
Еще раз улыбнувшись, она закрыла дверь. Явно новенькая, он не знал, как ее зовут. Люди здесь постоянно менялись, и он перестал напрягаться, чтобы запоминать имена. Он испытывал молчаливую благодарность за вечную нехватку персонала в больнице. Поначалу случалось, что его постоянное присутствие вызывало раздражение у сотрудников, но за последний год они стали ему куда признательнее. Порой его помощь даже воспринималась как нечто само собой разумеющееся, и однажды, когда он застрял в пробке и опоздал, они даже забыли поменять переполненный мешок катетера. И он лишний раз убедился, что без него она никогда не получит полной реабилитации. О чем говорить, если они же даже новый мешок вовремя поставить не могут.
Он подкатил к себе прикроватный столик и включил радио. “Микс-мегаполис”. Он был уверен, что где-то там, за закрытыми глазами, она слышит музыку, которую он включает для нее. Она не должна ничего пропустить. Проснувшись, она узнает все новые песни, которые успели написать с тех пор. После несчастья.
Вытащив из ящичка тюбик, он выдавил полоску крема и начал массировать ее левую ногу. Мерными движениями шел от щиколотки до колена и дальше к бедру.
– Сегодня была такая прекрасная погода. Я прошелся к воде до Орставикена и посидел немного под солнцем, на нашем месте.
Бережно поднял ее ногу и, подложив руку под колено, осторожно согнул его несколько раз.
– Замечательно, Анна… Представляешь, когда ты выздоровеешь, мы снова сможем ходить туда вместе. Возьмем еды, плед и будем просто сидеть на солнце.
Он выпрямил ее ноги и расправил простыню.
– Все твои растения живы, а гибискус даже снова цветет.
Отодвинул капельницу, чтобы дотянуться до правой руки. Пальцы на левой закостенели и стали как когти, и он каждый день тщательно следил за тем, чтобы все было в порядке с правой рукой. Нужно, чтобы она снова могла писать картины – когда придет в себя.