– Теперь скажи нам, адвокат, кого ты приехал защищать в наш город? – спросил его впереди сидящий.
– Своего клиента. Босса…
– Босса? Ты называешь его боссом? Это так мерзко, Эдди, – парень погримасничал, изображая глубокую досаду.
– Я даже знаю, кого именно он приехал защищать, – заговорил его брат с заднего сиденья.
Эдди обернулся и увидел, как тот вертит в руках дипломат.
– Но твой босс не достоин твоей защиты, – Эдди почувствовал, как в горле медленно пересыхает. Он поперхнулся, но не закашлял.
– Мой клиент попал в передрягу, – левый глаз дернулся из-за скопившейся в его уголке капельки пота. В следующую секунду сбитая ресницей, она медленно покатилась по виску вниз.
– И ты везешь ему полмиллиона наличными, так? – острый взгляд близнеца пронзил адвоката. Эдди оказался в его власти полностью, он был притянут к нему, словно магнитом. И любое его движение в сторону было бы отречением от беззвучной клятвы, которую он дал, когда впервые заглянул в эти черные, мерцающие странными бликами глаза.
Сделав один раз вялую попытку оторваться, он почувствовал боль, мгновенно прострелившую его затылок, и больше таких попыток не предпринимал.
– Так ведь, Эдди? – белые губы растянулись в снисходительной улыбке.
– Откуда вы знаете мое имя… – голос адвоката треснул, как сухая ветка, стал тоненьким и слабым.
Этот парень не открывал дипломат. Он не мог знать, что в нем находятся деньги. И уж тем более он не мог знать, сколько их там.
– Ну вот, начинается… – недовольно затянул обладатель дипломата. Его пальцы стали отбивать четкий ритм по черной коже, и Эдди увидел, что кисти его испещрены глубокими порезами, а ногти неимоверной длины.
Раз-два, раз-два.
– Мы многое знаем про тебя, Эдди.
– И вообще, про все, что происходит в этом городе.
– Это точно.
Эдди вдруг почувствовал легкое прикосновение. Но это не было прикосновение руки. Это были слабые колебания воздуха. Ледяное дыхание за спиной.
Раз-два, раз-два.
Пассажир на заднем сиденье наклонился к водителю.
– Твой клиент, Эдди, большой засранец, – он протянул руку и снял с адвоката очки.
– Ты ведь не хочешь позволить разгуливать такому засранцу на свободе?
– следующим движением он выбросил их в окно.
Челюсти Эдди Виса свело, в глазах помутнело. Он почувствовал, как воздух в салоне холодеет, становится осязаемым. И давит на него. Его уже можно было потрогать рукой и ощутить ледяной покров, тянущий дикой мятой.