(«К другу В. А. Жуковскому». 1822)
А.А. Дельвиг:
«И я утром золотым
Молвлю персям молодым:
Пух лебяжий, негой страстной
Не дыши по старине —
Уж не быть счастливым мне».
(«Песня». 1824)
В 1825 году Е.А. Баратынский в наброске, предназначенном для поэмы «Бал», писал:
«Кружатся дамы молодые,
Пылают негой взоры их».
А еще раньше, в 1821 году, в послании к Коншину он использовал понятие нега именно для описания деревенской жизни:
«Нельзя ль найти подруги нежной,
С кем можно в счастливой глуши
Предаться неге безмятежной
И чистым радостям души».
Что же касается стихов самого А.С. Пушкина, то в них нега встречается так часто, что может претендовать на исследование, специально ей посвященное. Однако данный случай – особый. В нем можно увидеть элементы литературной игры, включающей самопародию, отсылку к любовной лирике и гражданской поэзии коллег по цеху. Дело в том, что помимо любования негой (что характерно для любовной лирики и дружеских посланий), существовала и еще одна традиция, противопоставляющая негу и труд (часто – ратный), негу и подвиг. Так, в сатирических стихах Державина «Вельможа» нега становится символом забвения долга:
«Проснися, сибарит! – Ты спишь,
Иль только в сладкой неге дремлешь,
Несчастных голосу не внемлешь…» (1794)
Столь же отрицательно трактуется нега у Н.М. Карамзина в «Военной песне»:
«В чьих жилах льется кровь героев,
Кто сердцем муж, кто духом росс —
Тот презри негу, роскошь, праздность,
Забавы, радость слабых душ!
Туда, где знамя брани веет,
Туда, где гром войны гремит,
Где воздух стонет, солнце меркнет,
Земля дымится и дрожит;
(…)
Туда спеши, о сын России!
Разить бесчисленных врагов!» (1788)
Специфически отрицательный оттенок – как бездельное, бесполезное удовольствие, противопоставленное долгу гражданина, приобретает нега в поэзии Рылеева. В стихотворении 1824 года «Я ль буду в роковое время…» есть строки, обращенные к дворянству:
«Они раскаются, когда народ, восстав,
Застанет их в объятьях праздной неги
И, в бурном мятеже ища свободных прав,
В них не найдет ни Брута, ни Риеги».
Точно так же и В. К. Кюхельбекер в стихотворении «К Ахатесу» призывал:
«Мы презрим и негу, и роскошь, и лень.
Настанет для нас тот торжественный день,
Когда за отчизну наш меч
Впервые возблещет средь радостных сеч!» (1821)
Пародийное (по отношению к Карамзину, Рылееву и Кюхельбекеру) противопоставление охоты негам предлагает читателю рассматривать это занятие как нечто героическое или (на крайний случай) полезное.