Оскард вертел в руках очередной самодельный механизм. Он пока
сам не знал, что из этого может выйти. Под его окном уже несколько
часов не проходили люди. Что для такой погоды нисколько не
удивительно. В какой-то момент он заметил что-то такое, что сильно
выделялось среди бесконечного разнообразия белых оттенков.
Густые клубы черного дыма пробивались сквозь буран и взмывали
вверх. Оскард понял, что подожгли сигнальный костер. Это значило —
дикие звери в городе. Он бросил безделушку на стол. Пружинка в ней
растянулась, какая-то деталька вылетела, весь механизм
развалился.
Оскарду плевать.
Он мог запросто наделать с десяток подобных штуковин. Например,
эта, которая только что развалилась на части, послужила самым
первым прототипом заводных игрушек.
Как зачарованный Оскард подскочил к окну. Он мечтал увидеть
горволков, в лучшем случае огромного пещерного медведя или горного
некшапа. Он вглядывался в белую мглу, пытаясь разглядеть что-то
кроме силуэтов соседних домов и густого черного дыма.
Вдруг между домишек появился человек. Разглядев черный силуэт,
слегка присыпанный свежим снегом, Оскард узнал в нем ребенка. Судя
по длинным серебристым волосам — девочку. Он позвал родителей:
— Мам, пап, скорее идите сюда. Там на улице девчонка.
Родители находились в других комнатах. Отец что-то ремонтировал,
а мать вязала. Они прибежали к сыну и ужаснулись:
— Ой-ой… что-то будет, — запричитала мать.
— Она сдурела! — отец начал стучать по стеклу и кричать. Но
девочка его не слышала. Она стояла, обдуваемая всеми ветрами. Снег
бил ей по лицу.
— Это же дочка старосты. Белобрысая Эста… — сказала мать и
схватилась за голову. В ее мыслях уже рисовалась картина, как
девчонку разрывают дикие звери.
— Я быстро!
Отец выбежал в другую комнату и накинул полушубок. Но мать
остановила его. Она умоляла не рисковать своей жизнью хотя бы ради
сына. Отец долго спорил, но согласился.
— Охотники, наверное, уже бегут, — предположил Оскард, продолжая
смотреть на девчонку.
Родители, стоя у окна, нервно смотрели на девочку.
— Сына, миленький давай отойдем от окна… — стонала мать, со
слезами на глазах, она боялась, что ее практически взрослый сын
увидит кровавую сцену.
— Цыц, хоть им не командуй!
В этом момент практически все люди из соседних домиков
выглядывали в окна. Они видели черный дым, именно из-за него и было
интересно смотреть за девчонкой. Непростой, из нищенской семьи
никому неизвестных людей, а самой дочкой старосты.