Пока клева не было я любовался водной гладью, а сам представлял,
как вернусь домой с горстью золота. На нее я смогу купить много
чистой одежды, снять приличную комнату в центре города.
Я навсегда сохраню теплые воспоминания о жизни в Черном замке,
не смотря на то, что большинство из них перечеркнул пожар. Но это
не значит, что я всю жизнь готов провести в разваливающемся
домишке.
Внезапно поплавок скрылся под водой.
— А-у! А-а-у! — вылетело из рта Апельсина. Он встал на ноги и
начал тыкать пальцев в сторону омута.
— Еже! Еже! — кричал Орешек, стукая себя кулаком по каменной
груди.
Подскочив и выждав нужный момент, я потянул удочку на себя. Но
не слишком сильно, а так, чтобы не сорвалась рыба. Я примерно
понимал с какой силой нужно дергать для подсечки. Так чтобы крючок
вошел достаточно глубоко и при этом, от резкого натяжения, не
лопнула леска. К украденной удочке был привязан конский хвост, что
переплетался с нитью из незнакомого для меня материала.
Здоровенная рыбина так сильно дернулась под толщей воды, что на
поверхности появилось волнение. Я направлял удочку в разные
стороны, чтобы снизить натяжение лески. И старался при этом не
допустить выплевывания крючка. Кончик удочки гнулся, как одинокая
травинка не ветру — рыбы очень сильно дергала в стороны.
Борьба продолжалось долго. Рыбина уходила на глубину — мне
приходилось опускать удочку под воду. Когда она резко тянула в
сторону, то и я бежал за ней по берегу.
Прыгать в воду нельзя — плавая, я уже не будут таким ловки, а
значит у рыбы больше шансов сорваться. Зайти в воду по пояс тоже не
вариант — берег заканчивался крутым обрывом, а сразу под ним
большая глубина.
Я носился по берегу и размахивал удочкой, големы наблюдали за
мной и произносили какие-то звуки. Вдруг мне пришлось молниеносно
отбежать от воды, ведь рыбина поднялась с глубины и устремилась к
самому берегу.
Всплеск. Брызги!
Огромная зубастая темно-зеленая щука выпрыгнула из воды.
Океанские рыбаки называли это — свечой, об этом я узнал из книги.
Осознав размеры махины, я ахнул! Напряжение пробежало по всему
телу, внутри появилась приятная прохлада, а уши покраснели.
Охотничий азарт долбанул в голову.
— Только не сорвись, только не сорвись, — шептал я.
Мой отец — мастер рыбак, и то не ловил настолько больших рыбин.
Мне уже не столько хотелось съесть эту огромную жирную щуку,
сколько просто поймать ее. Големы с присущим любопытством смотрели
за схваткой, не отводя горящих огоньков. Они вообще впервые видели
рыбу. И сразу такую здоровенную. Везунчики, ха-х!