И без того бледное лицо
интерфектора, казалось, совсем обескровило, когда городской
управитель в очередной раз встал на ноги и посеменил за мной,
вытягивая переломанные после падения из окна руки.
Торчащие обломки костей белели
в темноте, и двигался мертвяк ещё медленнее, чем раньше,
но эти повреждения никакой надежды уже не внушали. Пусть
он нетороплив, но в такой неторопливости
чувствовалась парализующая волю неизбежность.
Кажется, я начинал понимать,
что ощущает муха, застрявшая в паутине, глядя
на приближающегося паука. Неуязвимая в свободе своего
полёта, она, лишившись крыльев, должна была кричать
от отчаяния, если бы умела это делать...
А отец учил меня, что отчаяние
закладывает первый камень на дороге к поражению,
но пока этот путь не пройден до конца — надежда
есть. И значит, если убить бургомистра не получается,
попробую просто увести его отсюда, а господин Глен пусть пока
разбирается с остальными. А там уже что-нибудь придумаем.
Спалим его, наконец! Ведь должен же он гореть?
И развернувшись, я побежал в сторону
от места схватки. Хотя правильнее, наверное, будет сказать побрёл —
несмотря на все мудрости, которые отец успел сообщить мне до своей
смерти, сил почему-то больше не становилось. В боку кололо,
дышалось тяжело, а оградка особняка, до которой было рукой подать,
никак не хотела приближаться.
Однако глянув на преследователя
через плечо, я заметил, что хоть расстояние между нами увеличилось
незначительно, но мертвяк ещё сильнее замедлился и начал
покачиваться из стороны в сторону, норовя завалиться на небольшую
клумбу. А значит, убежать от него не составит труда.
«Как всё-таки по-особенному пахнет
ночью трава» — пронеслось почему-то в голове, когда руки
коснулись шершавой поверхности камня. Похоже, несвоевременные
думы — это проделки вампирского яда, снова попавшего
ко мне в кровь. Но то ли на этот раз
токсина было меньше, то ли я просто немного к нему
привык, не знаю, однако мысли путались не так сильно, как
тогда, в нехорошем доме.
С трудом перевалившись через
препятствие, я глянул на бургомистра — тот почему-то
стоял на месте, прекратив преследование, но и назад
при этом не шёл. А когда я сделал ещё несколько
шагов прочь от ограды, мертвяк просто рухнул лицом вперёд.
Интересно! Если возвращаюсь назад —
порождение тьмы вновь начинает шевелиться, отхожу — замирает.
Нетрудно догадаться — его активность как-то связана со мной, потому
что на господина Глена покойник вообще никак не реагировал. Ну а
так как ничего необычного во мне самом быть не могло, значит, дело
в Клинке, который я стащил с пояса бургомистра.