– А тетрадь? Кондуит Пироговой? Зачем грабителю это понадобилось? – спросил Казик.
– Да просто так взял, походя…
– Помилуйте, Борис Борисович! На столе ведь много разных тетрадей лежало и учебники тоже. Я собственными глазами видел. А исчезла именно эта тетрадь. Сумку с деньгами грабитель искать не стал, с сережками возиться не захотел, а кондуит из груды всякой канцелярщины выудил. Вас это не удивляет?
– Если зациклиться на случайном грабителе, то удивляет. Но я ведь вам не говорил, что собираюсь на нем зацикливаться. Кстати, в протоколе записано, что в той тетради содержались предварительные сведения об успеваемости и поведении учеников. Правильно записано?
– Правильно.
– А еще записано, что обнаружила пропажу учительница русского языка и литературы Саранцева Елизавета Максимовна.
– Да, – подтвердил Казик. – Вроде как накануне вечером она видела тетрадь в руках Пироговой.
– Ну и кому это добро могло приглянуться? – задал вопрос Орехов и сам же на него ответил: – Только кому-то из школьничков. Из тех, чьи грехи учительница в своем кондуите зафиксировала. Но тогда ее не просто грабить пришли… Просто грабить бессмысленно. Учителка бы грабителя увидела, а потом со свету сжила. Втихаря красть тоже бессмысленно. У Пироговой, чай, склероза нет, все бы вспомнила, все главные безобразия восстановила. Получается, пришли сначала убить, а потом уже кондуит умыкнуть.
– Или немножко не так, – деликатно поправил Казик. – Пришли поговорить, отношения выяснить, а уж потом все так повернулось… Если бы с самого начала было намерение убить, какое-нибудь орудие или оружие с собой прихватили. А тут отвертка, которая случайно попалась…
– Значит, вторая версия, – убил кто-то из учеников, вполне возможно, спонтанно, – принял поправку Орехов.
– Хотя странно… – Аркадий Михайлович виновато улыбнулся, вроде как извиняясь за то, что в очередной раз пытается сбить профессионального сыщика с намеченного пути. – Убивать сейчас, пусть даже спонтанно… совершенно не ко времени…
– Что значит не ко времени? – не понял майор.
– Видите ли, Галина Антоновна предварительно записывала в тетрадку всякие оценки, в том числе двойки, по поведению или из-за плохо выученных уроков… Скажу вам как преподаватель: я понимаю, если бы сейчас был конец учебного года. Или хотя бы полугодия. Тогда – да! Эти оценки имели бы принципиальное значение. Но сейчас только конец сентября! Что такого принципиального могло произойти в самом начале учебного года, чтобы это нельзя было исправить?! Ума не приложу!