И вот тогда я по-настоящему
обомлела.
Да нет. Не может быть, чтобы он
говорил всерьез!
Однако Рэйв смотрел на меня
совершенно серьезно, даже требовательно, будто и впрямь полагал,
что мои недавние, нараставшие как снежные ком неприятности могли
иметь хотя бы гипотетическую связь с тем, что он говорит!
— Тебе знаком термин «вытеснение»? —
тем временем спросил Рэйв, ненадолго отставив в сторону чашку.
Я ошеломленно кивнула.
— Его, как ты понимаешь, можно
осуществлять разными методами, — сообщил мужчина. — Человек, к
примеру, может попытаться убежать от того, что представляет для
него опасность. Попробовать сломать источник опасности. Убить его,
если источник живой, или же разломать, если он был создан
искусственно. Если у человека получается достигнуть цели, то он,
естественно, возвращается в зону комфорта и продолжает жить как
раньше. Если же нет…
— Он умирает?
— Совершенно верно. Что, по аналогии,
должен делать живой мир, почувствовав опасность?
Я поежилась.
— Ну, бежать-то ему точно некуда.
Остается два варианта: сломать или убить.
— Вывести из строя, — уточнил гость.
— Покалечить. И да — убить, если иные методы не сработали. Тебе
понятен смысл моего сравнения?
— Ты хочешь сказать…?
— Пока что тебя пытались лишь
устранить, — невозмутимо подтвердил гость мою диковатую догадку. —
Сперва аккуратно, мелкими досадными неприятностями, которые начали
портить твою привычную жизнь. Затем воздействие усилилось,
неприятности стали крупнее. Происходящие с тобой «случайности» уже
почти перестали походить на нелепые совпадения, верно?
— Нет, — отпрянула я, чуть не пролив
на себя остатки кофе. — Такого не бывает!
— Ты сама это видела. Завтра утром
неприятности станут еще крупнее. А к вечеру ты, скорее всего,
погибнешь.
— Но почему?! Что я такого сделала?!
— я осеклась, перехватив невеселый взгляд сидящего напротив
мужчины. — Ты…
— Да, — согласился он. — На самом
деле угроза для этого мира — не ты, а я. А также все, кто меня
окружают. Если совсем уж точно, то все, кого я успел коснуться.
Кого пометил своим присутствием. В том числе, и тебя.
У меня опустились руки.
Все это звучало как бред, какой-то
безумный рассказ и вообще не укладывалось ни в какие рамки! Но, с
другой стороны, со мной и впрямь в эти дни происходило нечто
странное, что нельзя было объяснить обычными природными явлениями
или случайным совпадением.