Положив младенца на живот баронессы, Итрида открыла дверь и громогласно приказала:
– Тёплой воды и пелёнки, быстро!
Тут же появилась служанка со всем необходимым, тёплую воду постоянно меняли и держали наготове. Одна из служанок помогала Итриде обмыть «новорожденного», другая меняла бельё баронессе. В такой суете и радости служанка, меняющая рубашку баронессе, не заметила, что живот её гладкий и упругий, каким не может быть у только что родившей женщины.
Девушка, обмывавшая мальчика, приговаривала:
– Какой крепыш, истинный барон Кастельмар! А что это на предплечье мальчика? Смотрите!
– Что там может быть, – «удивилась» ведьма.
– Какое-то странное родимое пятно в форме восьмиконечной звезды.
– Да, звезда! Этот знак даётся свыше и означает, что мальчик отмечен богатством и удачей. Он ещё покажет себя в жизни, вот увидите, – важно предрекла ведьма, делая вид, что рассматривает родимое пятно.
Ребёнка обмыли и завернули в пелёнки. Он не унимался, требовал молока.
– Нужна кормилица, – обратилась Итрида к одной из служанок. – У баронессы нет в груди даже молозива. Значит, молока не будет. Ничего не поделать: возраст! Да, и приготовьте бутылочку тёплого коровьего молока с соской. Вот возьмите, – ведьма вручила девушке самодельную соску из тонкой кишки кролика. – Как следует промойте её в тёплой воде.
В дверях появился счастливый pater familias. Итрида поднесла к нему ребёнка:
– Мальчик, ваше сиятельство. Как я и обещала, всё закончилось удачно.
Барон посмотрел на сына, потом на жену и прослезился. Он погладил мальчика по головке, покрытой тёмными волосиками, поцеловал его в крошечный носик и подошёл к жене:
– Благодарю вас, Франсуаза, за сына! Я слышал ваши стоны, нелегко он достался.
Барон сдержал слово и щедро одарил Итриду. Она получила пять золотых монет и осталась очень довольна.
В поместье был объявлен праздник в честь счастливого рождения наследника и выпито огромное количество вина.
Шарль рос сильным и подвижным. Франсуаза всячески опекала сына, боясь лишний раз его от себя отпустить. Материнская любовь, конечно, прекрасное чувство, и Шарлю надо было бы родиться девочкой. Но как будущий мужчина и воин мальчик предпочитал общество барона.
Бертран сильно изменился за эти годы, стал внимателен к жене, прислушивался к её мнению, а если был не согласен, то не устраивал скандала, а просто поступал так, как считал нужным. Он был убеждён, что воспитание сына – прежде всего обязанность отца, а лишь потом – матери. Она сделала своё дело – родила сильного здорового отпрыска, но далее, как только мальчик подрос, – дело отца.