Очередным взмахом плети фараон дал понять, что на этом хранитель казны может закончить свою речь, и снова обвел пристальным взглядом присутствующих на совете царедворцев…
– Хочу теперь выслушать тебя, Аджеб! – ткнул Аменхотеп плетью в сторону второго советника, пользующегося при дворе влиянием не меньшим, нежели Мемес.
– Считаю сие ваше решение, о, наше солнце, несколько поспешным, ибо оно может повлечь за собой катастрофические последствия, – высказался тот, ни на секунду не замешкавшись с ответом.
– Разве?! – змеевидные брови фараона медленно поползли вверх. – И какая катастрофа, по твоему мнению, соизмерима с пустой государственной казной? Вот если мне не на что будет содержать армию, тогда нападение на Египет любого, даже самого маломощного врага, может действительно вылиться в катастрофу! Причем для всех нас! Или, может быть, ты, Аджеб, готов выплатить жалованье войскам, охраняющим восточные рубежи моего царства от нападения коварных гиксосов[47], из собственных сбережений? Или ты просто забыл, что когда-то они уже воцарялись на землях Нижнего Египта, причем почти на полтора столетия? А ведь чтобы изгнать их и вернуть Египту былое величие, моему пращуру, фараону Яхмосу, пришлось ох как нелегко! – Ноздри Аменхотепа раздувались столь гневно, а глаза сверкали столь грозно, что все присутствующие внутренне съежились от страха.
Аджеб же, дождавшись в речи повелителя короткой паузы и виновато потупившись, упрямо повторил:
– И тем не менее, о солнцеподобный, я считаю ваше сегодняшнее предложение преждевременным…
К безмерному удивлению царедворцев, от недавнего гнева Аменхотепа и следа не осталось. Напротив, он теперь взирал на Аджеба с неподдельным интересом. Сам же в это время думал: «Видимо, Аджеб – из числа сторонников Ранеба. Наверняка давно уже подкуплен Верховным жрецом – иначе отчего бы ему столь рьяно защищать его интересы? Скорее всего именно Аджеб и сообщит Ранебу о всех мнениях, прозвучавших на сегодняшнем совете…»
– Позволь мне высказаться, солнцеподобный! – раздался голос Тутмоса.
Оторвавшись от размышлений, фараон милостиво кивнул.
– Говори, эрпатор.
– Ни для кого не секрет, – поклонившись отцу и присутствующим, начал Тутмос, – что служители храмов обрели в последнее время огромную власть. Уже даже Солнечный Гор, наш фараон, не может считать себя Верховным служителем культа Ра, ибо жрецы фактически лишили его такой возможности. И, думаете, каким образом?! – По залу пробежал ропот. – Я вам отвечу: в сокровищницах храмов хранятся несметные богатства, которые пополнялись столетиями, и жрецы мнят себя теперь равными богам! Более того, именно благодаря этим сокровищам они властвуют над душами египтян, поскольку в случае надобности всегда могут купить их преданность! Я считаю, что в самые кратчайшие сроки следует провести ревизию храмовых земель и все обнаруженные излишки объявить собственностью казны.