Она останавливается и поворачивается ко мне, вместо зелёных очей на меня смотрят две, покрытые серебряными радужками, чёрные точки.
– Я ошиблась!? – Её голос отдаёт рыком, а лицо неестественно подёргивает.
– Да ты. – Говорю я спокойно. – Тебе и твоим друзьям удалось спасти меня, несомненно, а что потом? Ты же ведь не промыла мне раны, не послала кого-нибудь в деревню, разведать есть ли у них знахарь? Вместо этого ты отправила всех своих людей доложить о произошедшем, хотя хватило бы и одного, я ведь прав?
Полный самоуверенного превосходства и непоколебимой правоты взгляд, сменяется на виноватую обиду то ли на меня, то ли на себя.
– Да ты перевязала мне раны, наложила травы, и это немного помогло, но не говори, что ты сделала всё. Я не виню тебя и прошу подобного обращения к себе.
Ольга кивает в знак согласия:
– Ты прав, я и вправду совершила много ошибок.
– Все мы совершаем ошибки. – Говорю я и прикасаюсь раны на плече.
– Я не имею права ошибаться, дети вождей не имеют права на ошибки. – Ольга поворачивается и говорит. – Идём, путь не близкий, а времени мало… у нас обоих.
– Значит ты дочь вождя? – Спрашиваю я, нагнав её.
– А ты всё не умолкаешь? – в голосе Ольги звучит раздражение.
– Не пойми неправильно, я достаточно молчалив, но прямо сейчас мне надо отвлечься, – и как можно больше узнать о твоём племени и вожде раз ты так охотно откровенничаешь. – Ты всегда была волколачкой?
– Кто-то из нас родился волколаком, кто-то стал им. Я стала.
– Но твой отец волколак, получается, он сначала стал таким, а потом изменил и тебя?
Она мрачнеет.
– Это долгая история.
– Дорога у нас не близкая, сама сказала.
– Было это лет пять назад, меня собирались женить на мальчике, который был на два года младше меня. В то время на нашу деревню обрушился мор. Многих он затронул, в том числе моего жениха и всю его семью, через пару дней они отошли к предкам… Я даже ни разу не видела его, – последние слова она произнесла шепотом едва слышимым голосом. – Как раз в это время приехали к нам люди, которые назвали себя братьями по оружию. Они задержались в нашей деревне и всё время ходили вокруг да около. Выспрашивали, вынюхивали, да слухи выслушивали. Не выдержав, однажды я подошла к одному из них и спросила, зачем они к нам наведывались. Тот, кого я спросила, улыбнулся мне, посмотрел таким загадочным взглядом, каким смотрела на меня только матушка, и сказал, что они ищут ведьм, кои повинны в бедах да несчастьях повисших над нами, сказал, что эти ведьмы поселились где-то здесь. Но никто слыхать не слыхивал, ни о каких новоприбывших ведьмах, была у нас тогда одна вещунья да и та едва едва-едва могла пропащих кур найти. Охватило меня любопытство и подозрение к гостям-чужакам. Следующие дни ходила я к ним с гостинцами да угощениями. Они всегда были очень приветливы, рассказывали о своих приключениях, много о чём умело умалчивая, как я теперь понимаю. Того, которому я задала вопрос, звали Владимир. Он был очень добр ко мне и кажется, полюбил как дочь, по крайне мере он мне так говорил.