– Понял, все ясно, Аладдин! Мне только непонятно, если вы вызываете кого-то по этому телефону, а с тобой начинает говорить другой с таким же именем, как тогда быть? Или у вас нет тезок?
– Да есть, конечно. Мы вообще-то не путаемся, потому что видим голограмму друг друга. Кто по ошибке входит в связь, просто отключается. А так – у каждого есть отчество, фамилия, да и прозвище – как у вас клички.
– А у тебя какое прозвище?
– У меня не было никакого, но теперь появилось.
– И какое, интересно?
– Симеон! С вашей легкой руки. Как вам, дядя Вик?
– Ну, что, вполне нормально для вашего образа жизни! Опять же, не перепутаешь ни с кем. Слышь, Семен? Я все хотел спросить тебя. Ты в прошлый раз говорил, что вы занимаетесь каким-то серьезным делом. Интересно, это как-то связано с тем, что произошло со мной на той поляне? Ты, я думаю, должен знать об этом.
– Я знаю даже больше, чем ты, дядя Вик, думаешь! Мне кажется, дед Вавил не просто так пока молчит, думаю, он ждет какой-то информации. Ладно, дядя Вик, завтра в половине третьего я буду у тебя. А пока меня ждут другие дела.
С этими словами он и удалился. Вик разделся, лег в кровать, включил «музыку» – шум падающей воды и сутки или больше спал мертвым сном, пока его не разбудил звонкий голос Семена:
– Вообще-то нам пора бы идти, у нас как-то не принято опаздывать!
Вик быстро вскочил, наскоро умылся, резво надел костюм:
– Ладно, веди, Сусанин!
Как только Вик вышел следом за Семеном и встал рядом с ним на ступень-платформу, дверь-стена бесшумно закрылась. Семен показал на небольшое табло со светящимися цифрами:
– Это как маршрут у вашего общественного транспорта. Последняя цифра на табло – 7, такая же на двери бани. Нажмешь – и окажешься возле нее. Запоминай, дядя Вик! Комната у тебя…
– А комната у меня – 27, я это уже давно понял, эх, ты, всевидящий! Нажимай какой там нужно номер, поехали, а то точно опоздаем.
Они еще с полкилометра не доехали до нужной площадки, а Вик уже увидел стоящего на ней аккуратно причесанного, в строгом кремового цвета костюме и даже вроде помолодевшего деда Вавила. Вику было странно лицезреть его таким, особенно после образа согбенного старца. Он вдруг преобразился, как по волшебству. Да и дедом его навряд ли можно было сейчас назвать.
Вик с Семеном вышли на платформу, и он встретил их с огромной радостью. Как будто встречал дорогих гостей, с которыми очень давно не виделся, хотя расстались они всего около суток назад. Дед искренне обнял Семена и Вика, каждого слегка похлопал по спине. Затем пригласил пройти к стене-двери. Сам зашагал рядом, на ходу перебирая правой рукой бусины четок из необыкновенно красивого камня, с непонятными символами на каждом. Они словно притягивали взгляд Вика. Он ненадолго отвлекся на них, а дверь уже отъехала в сторону. Пройдя с десяток шагов по коридору, они вошли в великолепный зал.