Крепче, обеими руками, взялся за древко Болон-Те.
Поднял Каналь-Кан копье в положение для метания.
Облизал Болон-Те враз пересохшие губы.
– Нет, не отразить, – еле слышно прошептал он, замерев от страха.
Дрогнул обсидиановый наконечник. Зажмурился юноша.
Вырвалось копье из рук Каналь-Кана. Глубоко вонзилось оно в спину Лакам-Сака.
– Опусти оружие, юноша, – твердо проговорил Каналь-Кан, – теперь я – Верховный Жрец! А ты, – он критически оглядел недавнего земледельца, – ты станешь моим помощником.
Облегченно опустил Болон-Те оружие. Глухо ударилось древко о каменные плиты. Горделиво приподнялась голова молодого человека. Уверенность сверкнула в его глазах…
Мелькнул в свете факела нефритовый топор. Разрубило зеленое лезвие голову несостоявшегося помощника Верховного Жреца.
– Воровство всегда должно караться смертью!»
***
– А потом приказал Каналь-Кан замуровать оба тела в пирамиде в знак добровольного саможертвоприношения…
Пакаль задумчиво смотрел на Хун-Пека. Рассказанное вполне соответствовало недавним представлениям о вероломстве теперешнего Верховного Жреца. Но, как говорилось в далеком прошлом, или будущем, двадцать первом веке: «Слово к делу не пришьешь. К тому же Иш-Сак-Кук полностью доверяет Верховному Жрецу».
– В этом нам еще придется разбираться и разбираться, – наконец выговорил Павел-Пакаль.
– Что тут разбираться? – позволил себе вмешаться Хун-Пек и тут же опасливо прикусил язык.
Разве можно спорить с самим Бакульским владыкой К’инич-Ханаабом?
Иш Цак ласково положила руку на голову мальчишки.
– А от кого все-таки слышал эту историю? – вкрадчиво спросила она.
– Я не могу этого сказать, – поспешно пролепетал Хун-Пек, – я не запомнил этого человека. Разве что могу предположить, что он относился к жреческому сословию.
«Значит надо искать среди жрецов. Но как?»
Павел пристроился к письменному столику. Рука тщательно пригладила верхний лист приготовленной для письма бумаги.
Кисточка неожиданно медленно опустилась в сосуд с краской.
НЕОБХОДИМО СРОЧНО РАЗОБРАТЬСЯ С КАНАЛЬ-КАНОМ
Медленно по-русски вывел Павел. Молодой правитель осторожно присыпал написанное мелким песком.
– Вот именно этим нам и предстоит заняться в первую очередь, – проговорил он, обернувшись к Иш Цак – Сашеньке…