И вот они столкнулись – два клинка,
Безжалостные к застарелой фальши.
Дешевый фокус больше ни к чему,
Копыто спрячь, магистр чернейшей масти!
Не завладеет разумом моим
Сарказма твоего пленительная бездна,
И не испытывай моей глухой тоски
Познания надеждой бесполезной.
Ты путник средь унылого жнивья,
Моя ж печаль светла и бесконечна.
А свиток убери свой со стола.
В чернила кровь не превратить, конечно…
Вновь тени предо мною проплывут,
Твоим рассказом вызваны из бездны —
Тот застарелый сумрачный недуг
Сердец погибших – гордых и мятежных.
И вот опять: старинная мечта
В том доме за чугунною оградой…
Метель ревет. Но чудится весна
За тихим занесенным снегом садом.
Я знаю, в сердце тайное живет,
И в жилах просыпается смятенье:
Чудесный сад, весь полный тишиной,
И девочка-весна в гирляндах роз нежнейших.
Но оплывает толстая свеча.
Камин погас. Метель утихла. Утро.
Смотрю сквозь сон в промерзшее окно
И легкой судорогой зевок: «Неужто?»
В размытом свете утра – гулкий зал.
Шум улиц снова ударяет в стекла.
Я, усмехаясь, трогаю висок:
ночная чехарда… Но вот опять:
На низком столике перчатка голубая,
И два бокала, недопитые, вина…