Бьются историки, бьются истерики,
Бьются в падучей большие мужи:
Кем Джугашвили был – дьяволом, ангелом,
Или же так, на межи?
Вот либерал в исступлении плачется,
Что, мол, изыди, мол, бес! Изгонись!
Что этот страшный, с трубкой, с Кавказа,
Подпортил страны летопи́сь.
На что коммунист, покрестившись на образ
Йосифа Светлого твёрдой рукой,
Сжав в кулаке верный маузер якобы,
Громко кричит: «Долой!»
Правозащитник, на Запад заточенный,
Возвестник гуманных идей торжества,
Вежливо, мягонько, с долей культурности,
На Сталина шепчет: «Нельзя!»
В пику ему ортодокс коминтерновский
Фигу огромную смачно сложил.
Яростно тычет ей: «Вот тебе, накося!
Я на тебя… положил!»
Некто в жилете кивает на Гитлера:
– Знаете, Сталин его породил!
Но оппонент машет шашкой отчаянно,
Орёт: – Он его победил!
Право-эсеро-кадет брызжет в стороны:
– Да он… под лобио кушал людей!
– Да мы без него не летали бы в космосе! —
Спорит, кто явно левей.
И занялась вновь история давняя,
Вновь забурлила гражданская быль:
Белые; красные; вот царедворцы
Декабристов садят на гриль.
В драке смешали всё в кучу: колхозников,
Голодомор, Днепрогэс, лагеря,
Первая Конная, френч, беспризорники,
Вот и штрафроты пошли под «Ура!».
Когда ж надоест пересаживать корни нам —
Сегодня ты прав, а назавтра подлец;
Когда перестанем трясти свое прошлое,
Как негустой холодец?
Не хочется знать, кто тут прав, кто правее,
Кто чемпион, кто ударит сильней.
Ведь истина вновь проскользнет между пальцев,
Смолчав, кто средь умных умней.