– Человек в плаще был мужчиной?
– Я видел его со спины, и мне показалось, что это был плотный мужчина.
– Как вы думаете, этот мужчина мог незаметно толкнуть Хомусько с проводом в руке в воду?
– Мог. Прибрежные заросли закрывали потерпевшего.
– У меня больше нет вопросов к подсудимому, – защитник с довольным видом хмыкнул и посмотрел на обвинителя.
– Разрешите, Ваша честь, – Кронов поднялся с места и хмыкнул в сторону адвоката, – восторги преждевременны. Скажите, подсудимый, а какие у вас были отношения с Хомусько?
– Можно сказать, дружеские. Мне так казалось, – Пупыкин, продолжая стоять, пожал плечами.
– Я хочу, уважаемый суд, заострить ваше внимание, на постоянно повторяющееся слово «кажется» в речи подсудимого. С человеком в плаще это «кажется», тоже присутствует. А если капнуть глубже. В материалах дела имеется установленный факт ссоры и драки подсудимого и потерпевшего из-за женщины – жены Пупыкина. Пупыкин приревновал её к Хомусько.
– Товарищи судьи, так это же по пьяни было, – чуть ли не крикнул подсудимый. Мы ту ссору давно уже забыли.
– Поэтому, товарищи, восторгаться рано, – прокурор развёл руками, – та драка может навести на мысль, что возможно подсудимый специально заманил Хомусько, чтобы свести с ним счёты.
– Протестую, Ваша честь, – теперь уже Капшуль подскочил с места, – этот факт был проверен в ходе предварительного следствия, и установлено, что к случившемуся он не имеет отношения.
– Протест принимаю, – судья кивнул головой.
– Хорошо, оставим его в покое, – Кронов продолжил спокойным тоном, – а вернёмся к «кажется». В материалах дела имеется протокол осмотра происшествия. Так вот, в нём зафиксировано, что в тех кустах, где подсудимому показался человек, были обнаружены куски целлофановой плёнки серого и светло-синего цвета. Я к чему это говорю? А к тому, что у страха глаза велики, не так ли, подсудимый? Вы видели эту плёнку?
– Видел, – Пупыкин уверенно кивнул головой.
– А какая тогда была погода? – Виктор Васильевич посмотрел на подсудимого, – вы помните?
– Дул ветер с сильными порывами, – Пупыкин снова уверенно кивнул головой, понимая, что лучше получить наказание за неосторожное убийство, чем за умышленное.
– И последний вопрос. Ту плёнку, шуршащую и развевающуюся на ветру, вы могли принять за человека?
– Мог, – уверенно произнёс Пупыкин.