Спохватываюсь:
– Исключено.
– Думаете?
– Точно вам говорю, исключено… это же не ваша двойка трефовая будет, а чужая…
Холодок по спине, понимаю, что это уже слишком, что они все думают одно и то же, даже те, кто не говорят прямым текстом, но думают, а что, если вот у меня этой карты нет, а у моего соседа она есть, и…
…черт…
Хлопаю себя по лбу, надо было соврать, что у всех не хватает одной и той же карты, тогда бы никому и в голову не пришло, а что будет, если возьму у другого… Можно было бы вообще отвлечь их внимание, пустить слух, что кто-то похищает одну конкретную карту…
Кто-то похищает…
Черт…
– …разрешите… я посмотрю вашу голову…
– Простите? – мэр оторопело смотрит на меня, ну еще бы, не ожидал, сидели у очага, пили чай, и нате вам…
– Разрешите осмотреть вашу голову.
Короткий смешок.
– Можете не сомневаться, у меня-то все карты в колоде…
– Тем более давайте посмотрим, докажите, что вам нечего скрывать…
Он невозмутимо снимает голову, открывает череп, показывает мне безупречно укомплектованную колоду, все аккуратно разложено по полочкам…
– …вы украли карты.
– Что, простите?
– Вы украли карты.
Мэр смотрит на меня с презрением:
– Не клевещите.
– Не клеветать, говорите? Ну, давайте посмотрим… вот… рубашки карт…
– Вот уж никак не думал, что карты носят рубашки…
– Ну а как вы хотели… и брюки, и смокинги… Вот, посмотрите на рубашки… они все разные. Вот в таких рубашках в клеточку ходят карты у леди Мун, а в таких вот в полосочку у мистера Муна…
– Вы… вы ничего не докажете… ничего не сделаете… не посмеете!
Не отвечаю, вытряхиваю карты, они разлетаются, подхваченные ветром, каждая к своему дому, к своему хозяину. Еще надеюсь посмотреть на то, что осталось от того, кто называл себя мэром, уже понимаю – ничего не осталось, потому что все карты были не его…