– Вы обретете свободу, – твердо пообещал Габриэль. – И, может статься, к вашему возвращению в Лондон ваши книги будут у всех на слуху.
– Мечты-мечты… – Девушка закусила губу. – Именно богатое воображение помогло нам с Констанс не сойти с ума от страха перед будущим. Нашей гораздо более скромной мечтой было сбежать и поселиться где-нибудь вдали от шумных городов, в небольшом уютном домике, и вместе писать романы – только, возможно, более пристойные, чтобы продавались.
– Каждому из нас нужна мечта, чтобы выжить, – заметил Габриэль. – Не нужно обуздывать своих героинь. Ведь они пробуждают в душе надежду.
– Согласна, но если… когда я снова стану свободной, мне придется быть более практичной, чтобы зарабатывать на жизнь.
– Вместо того чтобы переделывать уже готовые романы, вы могли бы написать новые, – предложил выход Габриэль. – Можно, например, начать с истории о двух авантюристках, захваченных в плен пиратами, описать местные обычаи, природу…
– Пожалуй, вы правы. Если я изображу героиню в уже написанном романе, мне придется изменить и многое другое, вплоть до сюжета. – Рори поморщилась. – Проще действительно начать заново. Вообще-то мы уже сделали кое-какие наброски, когда нас захватили в плен. Надо только постараться изобразить героиню более воспитанной, а героя – не пиратом! В похищении нет ничего романтичного.
– Не могу с вами не согласиться, – мрачно произнес Габриэль.
Почувствовав, как изменилось его настроение, Рори спросила:
– Что я все о себе да о себе. А какова история вашей жизни?
Молодой человек заметно напрягся и перевел взгляд на козочек. Рори припомнила, что все ее герои вели себя загадочно, когда дело касалось их прошлого, и информацию приходилось вытягивать силой. Такое качество казалось интригующим в воображаемых героях, но в реальной жизни раздражало.
Наконец он прервал затянувшееся молчание.
– Я родился в семье, где все мужчины служили на флоте, поэтому, не раздумывая, пошел по их стопам. Уже в юном возрасте я начал выходить в море и считался многообещающим матросом до тех пор, пока не совершил поступок, которым опозорил свою семью. В результате мне пришлось уйти из военного флота.
Когда Габриэль замолчал, Рори спросила:
– Вы вели себя возмутительно?
– Нет, мне так не казалось, да и сейчас не кажется, но я нарушил одно из правил войны. Если бы я был чуть старше и происходил из менее известной семьи, меня бы непременно повесили. – Он пожал плечами. – А так… я просто был с позором изгнан и лишен наследства.