Габриэль вытащил из кармана блокнот и карандаш.
– Леди Аврора, не будете ли вы так любезны записать адреса и пожелания своих матросов?
Матрос по имени Джонс с жаром воскликнул:
– Сообщите моей жене, что мне ужасно не терпится увидеть малыша и что по возвращении домой я непременно найду другую работу.
– Она будет счастлива получить от вас весточку, мистер Джонс, – сказала Рори, открывая блокнот и дословно записывая сказанное моряком. – Куда отправить письмо?
Джонс сообщил адрес, Аврора записала, а следом за ним выстроилась уже очередь. Когда все пожелания были записаны, Габриэль постучал в дверь, извещая охранников, что визит закончен. Рори испытала настоящее облегчение, оказавшись наконец на свежем воздухе. Снаружи ее уже поджидал слуга из гарема, а за Габриэлем Малек прислал мажордома.
Рори аккуратно вырвала листки с записями и вернула блокнот Габриэлю.
– К завтрашнему дню мы с Констанс напишем письма. Спасибо, что сходили со мной.
Кивнув, Габриэль спрятал блокнот и карандаш в нагрудный карман.
– Вид тюрьмы лишает присутствия духа, но с вашими моряками обращаются ничуть не хуже, чем в других тюрьмах.
Рори поплотнее запахнула накидку.
– Похоже, они стараются не падать духом.
– Теперь они будут немного счастливее от того, что их семьи узнают, что с ними и где они находятся. – Габриэль поклонился. – До скорой встречи, леди Аврора.
Пытаясь собраться с мыслями, Рори пошла за евнухом из гарема по запутанным коридорам дворца, а оказавшись в своих покоях, испытала настоящее облегчение.
Едва она шагнула во двор, где в тени дерева работала Констанс, подруга вскочила на ноги.
– Слава богу, ты вернулась! Тебя так долго не было, что я… уж испугалась: вдруг Малек продал тебя одному из этих похотливых самцов, что пришли на тебя поглазеть.
Рори порывисто обняла подругу.
– Прости, что заставила тебя поволноваться, дорогая! Зато у меня хорошие новости.
– Мне они совсем не помешают. – Констанс чуть отстранилась, вытирая глаза рукавом свободного халата. – Чем дольше мы здесь находимся, тем легче меня расстроить. А теперь переоденься и поделись наконец новостями.
Рори с радостью избавилась от накидки и прозрачной ткани и переоделась в свое привычное легкое платье. Преимущество национальной алжирской одежды было в том, что облачаться в нее оказалось гораздо проще, нежели в европейские наряды: просто просунуть голову и руки в предназначенные для них отверстия.