– Не будем раздражать твое горло, – решила я. – Ему нужна забота и бережное отношение. Я что-нибудь придумаю. И компанию составлю.
Артем, подумав, кивнул.
* * *
В закромах тети Милы я обнаружила пачку с манной крупой. Наскоро сварганив жидкую кашу, я налила ее в чашку, добавила кусочек сливочного масла и понесла все это великолепие в комнату.
Артем заглянул в чашку.
– Каша? – удивился он. – Прикольно.
– Это весело, – согласилась я. – От жидкого горло болит не так сильно, как от твердой пищи. Значит, пищу надо не есть, а пить.
– Разумно, конечно, но кашу все-таки едят.
Артем, кажется, решил поспорить. Только вот не учел тот факт, что истина – часто понятие субъективное.
– А ты пей. Сломай систему.
Артем сделал глубокий вдох.
– Отвернись, пожалуйста, – попросил он.
– Не хочешь, чтобы я стала свидетелем твоего позора?
– Просто не люблю, когда смотрят в упор.
– Как скажешь.
Я подошла к окну. Поправила занавески, осмотрела цветы в горшках. Ненадолго «зависла», глядя в окно.
– Спасибо, – произнес он.
Его чашка была пуста.
– Тебе спасибо, – ответила я.
Я отнесла посуду на кухню и вернулась.
– Ну если тебе больше ничего не нужно… – начала я, но меня вдруг перебили.
– Ты маме не расскажешь? – вдруг спросил Артем.
Его вопрос прозвучал для меня совсем не внезапно. Я понимала его, Артему хотелось поделиться переживаниями с кем-то малознакомым, с тем, кто его не сдаст и кто не будет лезть глубоко в душу. Таких людей, кроме меня, судя по всему, в его окружении в нужный момент не оказалось. И теперь я стала для Артема этаким случайным попутчиком, которому можно слить самые страшные тайны.
– Смотря что я услышу, – честно призналась я. – Есть ряд случаев, о которых родители должны знать в первую очередь. Но перед этим я выслушаю тебя. Может быть, ты сам решишь поговоришь с мамой… или с папой.
Парня явно что-то точило изнутри. Мучило и расшатывало его нервную систему.
– Отец не поверил.
– О чем ты ему рассказал?
– Ты тоже, наверное, не поверишь.
– А ты попробуй, – предложила я.
Некоторое время Артем молчал, разглядывая свои руки. Потом решился.
– Я действительно видел, как один мужик убил другого, – спокойно сказал он. – Только вся фишка в том, что мне никто не верит. Мама не поверила, отец не поверил. Даже копы продинамили[3]. Как будто бы я все придумал. Но я не придумал. Можешь подойти?