– Подождем, – сказал Глеб уверенно. – Ну не профи же они, не платят им за это! Задубеют и свалят!
Так и сидели с тех пор, не пытаясь сменить диспозицию. Ждали. У Глеба в поясном кошельке отыскался НЗ для подобных случаев: сало, хлеб, чеснок и фляжка с сорокаградусной жидкостью. Другая фляга, с водой, осталась при мотоцикле – десятью метрами выше их убежища.
– Ну, не то чтобы родился…
– Сам дошел до жизни такой, – кивнул Глеб понятливо. – А знаешь, тут ты как раз угадала. Все дело в позиционировании.
– В ЧЕМ?!
– В нем самом. Ты вот глядишь на мою рожу и думаешь, что мне таких слов знать не положено. А я, может, просто кайф ловлю от жизненной простоты. Бухаю, не бреюсь, и зеркало паутиной заросло.
– Опускаешься, – вынесла Дина краткий вердикт. – Какие ж вы, мужики…
– Так мужики и есть. Не метросексуалы какие-нибудь, чего с нас взять-то?!
Пикировка забавляла, уводя мысли в сторону от малоприятной реальности. От человека, сброшенного со скалы, от базы, ставшей за полгода почти родной. Петровичу проблемы ни к чему, вмиг рассчитает, а другую работу в этих краях еще поискать надо, размышлял Глеб. Это если с милицией все обойдется. Идиотов-сектантов Глеб в расчет пока не брал – слишком сказочная история на фоне прочих проблем.
– Почему ты постоянно бормочешь? – продолжила Дина. Вяло продолжила, по инерции. Тоже от мыслей прячется, привычным женским способом? – Бубнишь себе под нос, как старый дед!
– Привычка, – отозвался Глеб миролюбиво, решив проявить понимание. Мы ведь в ответе за спасенных-прирученных… если уж черт дернул! – Природа-матушка на людей по-разному действует. Одни становятся мудрыми отшельниками с благородной седой бородищей, другие – как я.
– Спиваются, с неопрятной щетиной?
– Слушай, сударыня, а не пошла бы ты! – сорвался он, наконец. – Претензии будешь хахалю дома высказывать! Или мужу, если кто-то с тобой, языкастой, рискнул закольцеваться! Завтра вылезем из этой задницы и пойдешь искать счастья своим ходом!
– Что, устал уже? – усмехнулась она. – Утомился, герой? Ну сдал бы меня сегодня ЭТИМ, ты ж хотел!
– Рот закрой, – сказал Глеб угрюмо. – Хочешь умереть – вали на выход, я не держу. Ну?!
Девушка смолчала – только усмешка превратилась в тонкую нитку. Дернула клапан рюкзачка, ладони нырнули внутрь так резко, что подумал, что она вынет оттуда пистолет.