Беспорядок и расправленные койки указывали на то, что еще недавно здесь кто-то лежал, но теперь он явно примкнул к бунтарям. Не увидев перед собой противника, Гробик со своей «тяжелой артиллерией» отступил назад, пропуская в авангард нас с Бледным. Наши автоматы были оснащены глушителями, и теперь, когда мы проникли в здание без шума, нам требовалось продолжать вести себя тихо столько, сколько получится.
Не размыкая пакали, я надел поверх них резиновый манжет и сунул их в карман «разгрузки». Если сейчас рассоединить артефакты, мы вернемся на исходную позицию – в кратер. Как знать, возможно, нам еще придется спешно отсюда эвакуироваться. И лучшего способа, чем опять воспользоваться пакалями, для этого не существовало.
Штурм и зачистка…
На службе Ведомства нам редко приходилось ими заниматься. Эта работа – для твердолобого спецназа, а моя группа специализировалась на более сложных и скрытных операциях. Но как рыбак должен уметь хорошо плавать, так и мы были обязаны обладать кое-какими навыками смежных профессий. Потому что в критической ситуации у нас могло не оказаться под рукой этого самого спецназа. И тогда наше спасение ложилось целиком и полностью на наши же плечи.
В общем, поехали!
Палаты располагались рядами по обе стороны коридора. Выйдя в него, я на пару с Бледным и Гробик устремились к двум дверям по правую руку от нас. Крупье и аль-Наджибу досталась палата напротив. Им и выпал жребий сделать в этой схватке первые выстрелы. Мы открыли одновременно три двери, но только за одними оказался враг. Ну, то есть как – враг… Вряд ли можно было считать врагом сидящего на полу и пускающего слюни обдолбанного наркомана; он явно был докой в лекарственных препаратах, раз успел достичь глубокой нирваны за столь короткий срок. Кажется, он нас даже не заметил. И тем не менее мы не могли оставить позади потенциальную угрозу. Пистолет-пулемет Крупье прострекотал короткую очередь, и наркотический сон нашей жертвы сразу превратился в вечный.
Впрочем, уже скоро я и Бледный сравняли счет с нашими замыкающими, а потом и обогнали их.
Сначала со стороны лестницы, к которой мы постепенно продвигались, раздались шаги. Они были шумными, и мы расслышали их задолго до того, как топающий противник показался нам на глаза. Вдобавок он что-то громко говорил, хотя, по всем признакам, шел один: не то пел на радостях, наслаждаясь вседозволенностью, не то тоже был под кайфом и просто нес околесицу.