Доктор Генри Рассел, высокий узкий англичанин, пожевал тонкими сухими губами и поднял свои пронзительные синие глаза на Григория.
–Меня сейчас беспокоит не столько его нога, сколько его ментальное здоровье.
Орлиевскому было невыносимо душно под этим взглядом. При общении с Расселом ему всегда приходила в голову мысль, что скоро землю заполонят биороботы. Или биолюди, называть можно как удобней. Генри Рассел был живым существом, рожденным женщиной-англичанкой в конце 20го века, и не имел никакого отношения к биоорганизмам, не считая того, что писал на эту тему докторскую и был одним из ведущих специалистов по выращиванию органов. И тем не менее, мысль об искусственной жизни неизменно возникала в голове Орлиевского при взгляде в синие глаза врача.
–Именно ментальное, – повторил Рассел. – Неудачи бывают. Отторжение редко, но имеет место. Но такой категорический отказ от всех вариантов протезирования – это показатель психологических проблем. – Доктор крякнул и пожевал губами. – В его возрасте выбор остаться лежачим инвалидом невозможен. Противоестественен. И для меня непостижим.
–Вы знаете, какие сейчас протезы? – продолжил он после паузы.
Орлиевский кивнул. Он знал. Непосвященный человек и не понял бы, что перед ним калека без ноги, даже если тому бы вздумалось «пробежаться по траве босиком». В шортах и вьетнамках.
–Никто же в жизни не поймет. Ни одна дама, если вашего его именно это интересует. Ни малейшего дискомфорта. Минимальный уход.
–Я все понимаю, доктор,– прервал его капитан. – Проблема в том, что у Ильи … У него свое отношение к целостности тела.
Перед глазами Григория со свистом пронеслась оторванная рука женщины и ударила в лицо 16летнего лежащего на рухнувшем столе Ильи. Кровавые брызги, визг снарядов. И вой подростка, покрытого кусками мяса живой еще мгновение назад соседки по утреннему кофе.
Трижды моргнув, Орлиевский снова увидел перед собой глаза врача.
–Ему как-то пришлось увидеть…то, что не полагается в юном возрасте видеть… Считайте это психотравмой, но он не согласится никогда на инородный предмет в своем теле.
Наступила тишина. Слышен был только дальний отзвук шагов за дверями кабинета, там шла тихая неторопливая жизнь одного из самых дорогих госпиталей планеты.
–Есть еще один вариант, – сказал Рассел после паузы. – Очень дорогостоящий, но беспроигрышный.