– А я и не приближаюсь, – сказал он, целуя ее в ушко.
– Не раздевай меня, – сказала она, – я стесняюсь.
– А я и не раздеваю, – сказал он, освобождая ее смуглые бедра от белоснежных трусиков.
– И не вздумай раздеваться сам, – сказала она.
– И в мыслях не держу, – сказал он, отбрасывая свои.
– Ты зверь, и я буду сопротивляться! – воскликнула она.
– Изо всех сил? – поинтересовался он, укладывая ее на постель.
– Изо всех, – ответила она – Только закрой дверь на ключ и прикрой получше шторы…
* * *
Несколько часов спустя молодые люди вышли в обволакивающую теплоту вечера за охраняемую ограду студенческого городка, расположенного на горе – одной из самых высоких в окрестностях. Внизу, на холмах, расчерченный светом улиц и переулков, раскинулся библейский город, до сих пор не поделенный между народами.
В одной руке Никита держал тяжелую сумку, а в другой нес ее невесомую ладонь, вернее, она, как всегда, сжимала в кулачке указательный палец его руки. Сегодня был последний день, когда Глория должна была выехать из общежития на студенческие каникулы под угрозой безжалостной администрации начислить плату за весь следующий месяц проживания.
В этот час еврейский саббат уже начался, а потому в городе не было иного способа передвижения кроме собственных ног да плюющих на религию таксистов. Надежды на то, что они сядут на автобус, идущий к морю, где поселятся в каком-нибудь отеле, неожиданно рухнули из-за его незнания местных обычаев. В результате они в полной растерянности оказались ночью на улице, не зная, что делать и куда идти дальше.
В этой стране из всех своих знакомых Никита мог позвонить только Вольдемару – когда-то своему лучшему другу, красивому, но убийственно флегматичному парню. Год назад Вольдемар с матерью и старшей сестрой по туристической путевке подался к Средиземному морю, на историческую родину отца, где и остался в поисках лучшей жизни. Как молодой и очень талантливый выпускник Бауманки, специалист в области сопротивления материалов, он смог найти только одну работу, практически по специальности – грузчиком.
Никита нашел ближайший телефон-автомат с обязательной инструкцией по пользованию на русском языке рядом с арабским и ивритом и набрал телефон своего друга.
– Вовка, привет! – радостно воскликнул он, услышав в трубке рассудительное и как всегда грустное: «Алле!»