Мысли о Забелине вызвали привычную боль. Чего он добивается, отправляя мне цветы? Очередное утонченное издевательство?
«Сукин сын», – в досаде пробормотала я сквозь зубы и собралась вынести корзину в мусорный ящик, но цветы вдруг стало жаль. Оглядев комнату в поисках подходящего места, я, в конце концов, оставила розы на журнальном столе. И вдруг заревела. Глупая бабья жалость к себе. Ладно, чего ж не пореветь, если никто не видит.
Вот тут и зазвонил телефон. Я прошла в прихожую, где стоял аппарат, поспешно сняла трубку.
– Полина? – Мужской голос звучал с насмешливой нежностью. – Это Алексей, тот самый, что сегодня испортил ваш день.
– Букет – ваша работа? – догадалась я.
– Надеюсь, вы любите розы.
– Розы – да, нахалов – нет.
– Я просто хотел извиниться еще раз.
– В таком случае, считайте, что ваш грех прощен и забыт.
– Голос у вас ужасно суровый. Вы бы хоть удивились…
– Тому, что вам известен мой адрес и номер телефона? Тоже мне достижение. В век Интернета это легче легкого, учитывая, что вы видели мою машину.
– А что, если нам поужинать вместе? – предложил он.
– Спасибо за цветы, – сказала я и повесила трубку.
Постояла немного возле телефона, уверенная, что он опять позвонит. Так и вышло.
– Я ведь сказала, что нахалов не жалую, – вновь сняв трубку, буркнула я.
– Ты очень красивая девушка. И с характером. Мне такие нравятся. Надеюсь, твое «нет» – это все-таки «да, но в другой раз».
– Не надейся.
– Вдруг повезет? Я вообще-то тоже с характером.
Он засмеялся и повесил трубку, а я немного послушала короткие гудки. «Отчего бы, в самом деле, с ним не поужинать?» – явилась мысль. Неожиданная. Прошел год, пора бы прийти в себя и начать жить как нормальные люди. Легче сказать, чем сделать. Я прошлась по комнате, чувствуя, как снова подступают слезы. А если забыть невозможно? Тогда пора научиться как-то жить с этим.
Юрка позвонил утром, я только-только закончила болтать по скайпу с Руфиной. Само собой, подруге я рассказала о вчерашней встрече, и мы немного погадали: стоит считать ее судьбоносной или повременить? Ничего толкового на сей счет Руфина сказать не могла, ее видения, как на грех, задерживались. Но от ее вопросов это меня не избавило.
– Он тебе понравился? – приставала она.
– Нет.
– Совсем? Почему? Он симпатичный?
– Самовлюбленный и наглый.