– Эй,
дурик, – заговорил парень в камере напротив.
– Это ты
мне? – спросил я.
– Да кому
же ещё? За что ты сам здесь?
– Меня с
кем-то перепутали.
– Я чего и
спрашиваю, лицо у тебя знакомое какое-то.
В конце
коридора гулко хлопнула дверь, застучали вразнобой ботинки. Вскоре
у моей клетки оказались трое вигилов. Один из них открыл камеру и
громко приказал:
– На
выход!
Я потупился
на них пару секунд, потом встал. Они резко и грубо схватили меня
под локти и повели по коридору.
– О-о,
похоже, у тебя проблемы, – сказал мой последний
собеседник.
– Куда меня
отведут? – спросил я.
Ответа не
последовало ни от кого.
Далее –
машина, но в этот раз посерьёзней: небольшой чёрный автозак. И вот
тут-то стало по-настоящему страшно. Меня закинули в машину так,
будто я мешок с картошкой, заперли и повезли чёрт знает куда. И вот
тёмная камера участка сменилась тёмной камерой автозака, в котором
даже негде было сесть. Я опустился на корточки и стал залипать на
маленькие полосы света, которые прорывались сквозь некрупное
решётчатое окно. Этот свет был как луч надежды на моё спасение:
такой же маленький и неосязаемый, тщетно сражающийся с
тьмой.
«Хорошего
исхода мне, кажется, ждать не придётся».
Сложно было
собраться с мыслями. Меня всего трясло, но уже не от холода.
Хотелось кричать, но и закричать было страшно. Будто засунули в рот
невидимый кляп, а потом связали и бросили к змеям: я не мог ни
вырваться, ни позвать на помощь, а опасность моего положения
продолжала расти по экспоненте. То, что я до сих пор не колотил по
стенкам машины, было просто чудом: я достаточно нервный и
импульсивный человек, и обычно сложные жизненные ситуации доводят
меня до психоза. Что ж, ступор от невероятности происходящего
оказался сильней, и это, пожалуй, было временным эффектом. Рано или
поздно я должен был свыкнуться со всем этим и вернуться к
привычному поведению.
Ехали мы
медленно. Мне очень хотелось понять, что же происходит: куда мы
едем, кто такой Карл Вернер и почему все меня приняли за
него.
– В чём я
виноват?
Ответом
была тишина.
– Куда меня
везут?
Кто-то в
салоне усмехнулся, после чего риторически спросил:
– У тебя
так много вариантов, Вернер?
– И всё же,
– обречённо попросил я. – Я сегодня несообразительный.
– В
амфитеатр Флавия. Куда же ещё?
Я сказал,
что при виде машины мне стало по-настоящему страшно? Нет, вот
теперь сердце ушло в пятки и далее в неизвестном
направлении.