– Не боишься, что я могу пойти с повинной?
– Не пойдешь. Ты их ненавидишь точно так же, как я. Даже если и пойдешь, то что им расскажешь? Фактически ничего.
– Что должен делать? Дать присягу, кровью подписать контракт?
– Я же не Сатана! – Иван усмехнулся недобро, и я засомневался в его словах, а может, он сам и есть дьявол? – Нет. Просто принять решение. Обдуманное, взвешенное, чтобы потом не жалеть о нем.
Я молча курил. К борьбе я готов. Семья – вот самое уязвимое место.
– Где твоя семья? – Я смотрел в глаза.
– Дома.
– Дома где? Здесь?
– Да.
– Не боишься, что америкосы узнают, что ты воюешь против них, и возьмут их в заложники? Думаю, что не сложно завести им пару автоматов да килограмм взрывчатки.
– Начнем с того, что этого завозить не надо, все это и так у них есть. Правда, спрятано, но есть. За свою семью боюсь не меньше твоего. Предлагал эвакуацию им, вывезти к родителям, хоть к своим, хоть к родителям жены. Но они отказались наотрез. Что жена, что оба сына.
– А что делать будешь, если их в заложники возьмут?
– Возьму в заложники американцев.
– Вот так. Око за око. Зуб за зуб.
– Знаешь, я, конечно, человек верующий, но когда дело касается моей семьи, то возьму грех на душу.
– Не боишься?
– Старый я стал, чтобы бояться. Сначала чего-то боишься, потом по службе боишься. А сейчас – устал бояться. Война идет. А ты боишься за семью?
– Боюсь, только вот толку-то от моего страха? Двух американцев убил. И так уже в розыске. Поэтому хоть забойся, а все равно лишь два пути. Либо пулю в лоб, либо под пулю в бою. Знаешь… – я замолчал, – думаю, что застрелиться мне никогда не поздно, поэтому будем воевать.
– Ты с нами?
– Я не знаю, кто там остальные, а с тобой я пойду.
– Ну, теперь, Николай Владимирович, не ты со мной. А я и мы все с тобой. Ты – наш командир.
– Ну, хорошо. – Я встал и помахал руками, разгоняя кровь. – Теперь давай, докладывай оперативную обстановку. Силы, средства, какие вы сами ставите ближайшие, последующие, перспективные задачи? Какие первоочередные цели и ради чего вы затеяли все это? – Я обвел руками комнату.
– Ради чего? – Миненко, казалось, обиделся. – Ради победы, конечно!
– Понятно. – Я кивнул. – Ради победы можно и нужно повоевать. Начали. Докладывай! – я взял власть в свои руки.
– Создано тридцать боевых групп численностью по пять человек в каждой.