Мальчишки оббегали весь пустырь, обнюхали каждый куст, каждую травинку. Но ни запаха, ни мяча, ни следа от мяча не осталось.
Сева вновь спросил Митяя:
– Митяй, это же мяч виноват в нашем злоключении? Как ты думаешь?
– Да, Сева, очень похоже, что мы теперь не мы, а собаки. Обычные дворовые псы. А ведь это даже интересно получилось. А давай, вместо того, чтобы грустить от того, что мы не мальчишки, а собаки бродячие, давай придумаем друг другу новые имена и будем пробовать жить так, как живут все собаки свободные. Ведь вспомни, ведь мы с тобой мечтали о ночных прогулках, о свободе. И вот она! Свобода! Желанная, долгожданная! Так ведь?
– Ух ты! Какой ты, Митяй, молодчина! Я-то и вправду загрустил от того, что родители нас не узнали. И ещё от того, что мне, как псу безродному, кость за порог выбросили. Так что же делать нам теперь? Вроде как и хотелось ночных прогулок и свободы, а теперь только есть хочется и выть, то есть реветь на луну.
И Сева снова вздохнул и затянул тягучую собачью песню, которую люди называют воем.
– Сева, ты как маленький ребёнок, в самом деле. Чего ты ревешь-то? Радоваться надо. Ну не узнали нас родители и хорошо. Ночь наша, время всё наше. И в школу не надо. Понимаешь? Не надо!
– Ух ты, ты, Митяй, приносишь только радостные вести! Ты вообще молодчина! Точно, в школу не надо! Уроки долой, дневники долой. Воля! Свобода! Приключения!
– Сев, дело-то хорошее свобода, но мы хотели имена новые себе придумать. Ты какое имя себе придумал?
– О, я думаю, что имя Император мне бы очень подошло. Как думаешь, есть такие имена у собак?
– Ну, Севка, что-то ты себе громкое имя придумал. Для такого имени ты должен быть самым лучшим человеком, то есть псом. А дел-то хороших мы и не делали вроде. Плохих тоже не было кажется. Хотя, как же я забыл, что два месяца назад мы с тобой в школе уронили стеллаж в кабинете физики. И все приборы поломались. Но нам с тобой удалось избежать наказания, потому что мы не признались, что это сделали мы. А виновников так и не нашли.
– Да, Митяй, ты прав, какой я Император? Стыд один чувствую, что мы с тобой обманщики. Ну чтобы нам было, если бы признались в том, что это мы разгромили все приборы? Ничего. От родителей только досталось бы. Эх, не Император я. Не Император. Ты прав, Митяй. Значит, я самый обычный Шарик. Простой Шарик. Буду Шариком. А вот когда мы, то есть если мы снова будем человеками, то тогда я обязательно признаюсь, что я разгромил этот стеллаж. Уж лучше быть честным, чем прятаться по углам. И даже имени собачьего – Император – не заслуживать. А ты, как тебя, Митяй будут звать теперь? Придумал уже?