Сенатская комиссия заинтересовалась вопросом, как было встречено американской делегацией на Мирной конференции предложение советского правительства, сделанное через Буллита, как были встречены, благоприятно или неблагоприятно, телеграммы, которые он послал в Париж.
Сенатор Нокс задал прямой вопрос, «Было ли формальное заседание „Мирной конференции“ или представителей великих держав по вопросу о предложениях советского правительства и о вашем докладе».
На него Буллит ответил, «Немедленно после возвращения, он поставил вопрос о выступлении перед американской делегацией. Он провёл несколько часов с полковником Хаусом, с которым обсудил весь вопрос. На следующий день Буллит был призван к другим членам делегации и разговаривал с Лансингом, генералом Блиссом и Генри Уайтом. Разговоры эти продолжались в течение утра и после обеда». «Мы имели длинную дискуссию», сообщает Буллит сенатской комиссии, «и в конце этой дискуссии создалось впечатление, что мнение членов делегации весьма расположено к заключению мира, именно на этом базисе».
Продолжая рассказ о судьбе предложений, которые были переданы через него, Буллит сообщил сенатской комиссии об исключительно важном разговоре с Ллойд Джорджем. Этот разговор имел место на следующее утро после заседания американской делегации, на третий день после приезда Буллита в Париж.
Разговор Буллита с Ллойд Джорджем произошёл во время завтрака его у Ллойд Джорджа. Участниками этого завтрака, кроме Буллита и Ллойд Джорджа, были премьер-министр Южной Африки Ян Смэтс, Морис Хэнки и Филипп Керр. «Мы, сказал Буллит сенатской комиссии, обсуждали этот вопрос весьма долго. Я передал Ллойд Джорджу официальный текст предложений, тот самый текст и в том самом конверте, который я вам предъявлял. Он, Ллойд Джордж, уже предварительно читал это, так как ему было это сообщено из Гельсингфорса. Так как он уже раньше читал, то он мельком взглянул на него и сказал, «Это то самое, что я уже раньше читал». Он передал это генералу Смэтсу, который сидел против него за столом, и сказал, «Генерал, это крайне важно и интересно, и вы должны это срочно прочесть». Генерал Смэтс прочёл это немедленно и сказал, что он чувствует, что это не следует откладывать, так как это очень важно. Ллойд Джордж, однако, сказал, что он не знает, как быть с британским общественным мнением». Ллойд Джордж продолжал, «Конечно, все доклады, которые получаются от посылаемых нами людей, имеют одно и то же общее направление, но мы должны были бы послать кого-либо, который был бы известен всему миру, как абсолютный консерватор. Таким образом, весь мир подумал бы, что доклад, который он представит, не является просто изложением мыслей радикала. Чудесно было бы, если бы мы послали в Россию Генри Лансдауна». Он тут же себя поправил и сказал, «Нет, это бы его убило». После этого он продолжал: «Я хотел бы послать Боба, Роберта Сесиля, но мы его уже предназначили для «Лиги наций», а затем, обращаясь к Смэтсу, «Я считал бы, что было бы превосходно, если бы Вы могли поехать, но, конечно, Вы уже имеете другое дело». Речь шла о поездке Смэтса в Венгрию. Позже он сказал, что «считает наиболее желательным послать маркиза Солсбери, брата лорда Роберта Сесиля. Он считает его очень порядочным и хорошо известным, так что, когда он вернётся и сделает такой же самый доклад, то это будет хорошо принято британским общественным мнением».