Митрич долго вспоминал основы осьминожьего языка, который факультативно изучал когда-то в Водной Академии в норвежских фьордах. Пробулькав приветствие, Митрич стал ожидать реакцию. Осьминоги моргали глазами, но молчали, агрессивных намерений тоже не проявляли.
– Слава богу, не пиндосы, – смекнул Митрич. Он хотел было перейти на скрип планктона, но вдруг один из осьминогов пробулькал:
– Не выпендривайся, по-русски говори!
– Здравствуйте, гости дорогие, незванные! – начал Митрич.
– Куда путь держите? Надолго ли в наши края?
Ответ держал самый большой осьминог с серебристой шкурой. Пристав на все щупальца, он быстро забулькал:
– Куда и откуда – тебя не касается. Мы космические туристы, наши помыслы чисты. Подлатаем звездолет и улетим.
– Так-так…, – пробулькал водяной.
– Значит, подорожной с отметками об уплате пошлины у вас нет?
– Не знаем мы ни о какой пошлине, говорю же туристы.
– А кто будет платить за последствия аварийной посадки? У нас сейчас щуки нерестятся. А вдруг у них выкидыши будут? Опять же вашей волной от осоки икринки плотвы оторвались. Все раки куда-то попрятались. Урон возмещать надо! – с холодком в бульках заявил Митрич. – От Орла до Нижнего я за реку отвечаю! Вот заставлю вас икринки обратно приклеивать! Будете платить или нет?
Почувствовав в бульках правоту и скрытую угрозу, старшой пришелец ответил:
– Да мы не против заплатить. Но чем? Как?
– Как, как… ишь расквакался… Не с лягушкой разговариваешь! – осмелел Митрич.
– Известно как. Вон в прошлый раз зеленые головастики на тарелках заплатили самой твердой морской валютой – жемчугом. Помнишь, Ося?
Ося в знак согласия выпустил тучу больших пузырей и еще больше маленьких пузыриков. Когда вода прояснилась и, договаривающиеся стороны стали различать друг друга, пришелец льстиво забулькал:
– Да где ж нам взять жемчугов-то, мы ж туристы, поехали развеяться после выпускного, да вот камень в системе управления выпал…
– Что за камень? – деловито булькнул Митрич.
– Э-э-э, у вас такие называются изумрудами.
– Неси! – милостиво разрешил водяной.
Старшой послал одного из осьминогов за изумрудами.
За их разговором из-за водорослей наблюдали русалки, стыдливо прикрывая руками свои груди. Вокруг русалок плавали стайки разных мальков и рыбешек побольше. Самые смелые чистили русалкам лица и руки, откусывая кусочки омертвевшей кожи. Среди них был и окунёнок Лео.